В очередное холодное осеннее утро Пабло, показав родителям, что школьный рюкзак у него за спиной, выйдя из подъезда, направился наугад в каменный лабиринт столицы, присматривать новые крыши для залаза. Городу было очень много лет, и за это время он давно запутался в своих улицах и переулках. Пабло любил город в это время дня. Дворы и улицы были полупустыми, лишь пенсионеры сновали с раннего утра по важным, одним им ведомым, делам. Пашка, останавливаясь, задирал голову, мысленно намечая путь вверх.

– Типа, ты где сейчас? – набрал он номер товарища. – Чё? Я не слышу ни фига!

– В колледже ещё чалюсь, не тупи! – зашептало в руферском телефоне. – Не могу говорить.

– Ты офигел, клоун? – набросился Пашка с любезностями на примерного ученика. – Я же сказал, что позвоню, пересечёмся!…

Типа – это сын замначальника полиции города, спортсмен и качок. Суровый вид ему помимо прочего придавало отсутствие какой-либо растительности на голове. Каждый раз, обривая череп, брутальный Типа обязательно резался, поэтому к его лысине были прилеплены крохотные кусочки пластыря, создавая впечатление, будто крутой пацан только что вылез из мусорного бака. Он учился в колледже вроде бы на «айтишника» и сошёлся с Пабло и сотоварищи, когда те в очередной раз уходили от ментов, нырнув с покорённой ими крыши на пожарную лестницу. Двое «пэпээсников» бежали следом, но как-то вяло и неохотно. Типа наблюдал всю эту картину из папиного служебного авто – его в тот день родитель отмазал после очередного задержания за драку.

– Меня со службы попрут, урод! Ты меня подставляешь, понял ты это?! – орал на него отец, захлопнув дверь автомобиля, остановившегося у высотки. – Тебе в армию через год, но я не доживу до этого! Ещё раз и я тебя сам в зону сдам!

Три тёмных бегущих силуэта почти добрались до земли. Полицейские преследователи аккуратно сползали следом, видимо не имея цели догнать убегавших, с каждой минутой всё больше отставая от руферов.

– Вон ещё трое таких же уродов! – начал бить отец по рулевому колесу обеими руками.

– А твои сзади, типа, там работу исполняют? Не упали бы, блин, – издевательски заметил сын.

– Упадут – ещё наберём, – зло сказал отец и взял рацию. – «Букет», «Букет»! Внизу принимаете троицу?

– Так… точ…, – зашипело и затрещало в рации. – …ем, това… под…!

– Всех троих сразу в отделение, в обезьянник.

– Детские лучше работают, – покосился на рацию Типа. – Чё не купите?

– Умничаем, да? У тебя ж мозгов меньше чем волос на башке, кретин!

Руферы добрались уже до последнего пролёта, как вдруг, по-кошачьи скользнув в какую-то дыру между перилами, один за другим вскочили на примыкавший к высотке забор и исчезли за ним. Ждавшие их за углом полицейские, выбежав из укрытия, теперь растеряно толпились у лестницы.

– Круто! – хлопнул в ладоши перед самым отцовским носом Типа и выкинул вверх средний палец руки.

– Вот дебилы! – откинулся в водительском кресле полицейский начальник.

В ту же секунду в автомобильной рации что-то снова зашипело.

– Гр… не, воздуш… вога, – донеслись до сына обрывки фраз. – Все… рытие!

Типа удивлённо посмотрел на отца.

– Чё это там у вас?

– Что?

– Какая тревога? Типа, учения что ли?

– Обкурился опять? Иди домой! – распахнул дверь отец. – Приду – пообщаемся ещё, Иван-дурак ты наш!…

Типа досиживал урок, собираясь на встречу с Пабло. Минут за пять до звонка вошла секретарь и сказала, что Типу вызывают к директору.

– Что будем делать, Иван? – новый директор колледжа, мужчина лет сорока пяти, оценил взглядом с ног до головы знаменитого мажора

– Что делать? – глаза Ивана стали круглыми, сделав его похожим на героя фильма ужасов.