До Божественного Откровения Бога как Личности никакого понятия о Боге как о Личности и о человеке как о личности не существовало. И очень важно, что Божественное Откровение открыло, что Бог – это Личность, и, как производное, – что человек также личность. В том содержании, которое святые отцы придали слову ипостась, они выразили на языке греческой философии эту реальность личности.

Вторая компонента, о которой мы говорим применительно к Богу, – это Божественная воля. Догматически Божественная воля есть функция сущности-усии, то есть общее действие всех Лиц Святой Троицы. В Священном Предании встречается такое выражение: «совет Святой Троицы». Результат совета Святой Троицы – все то, что Бог осуществил по отношению к миру: творение мира, искупление мира, обо́жение мира – это все действия общей воли Святой Троицы.

По каким причинам та формула, что Бог Един в Трех Лицах, была вызвана к жизни, причем не в день Пятидесятницы, а через несколько столетий после этого?

Как это бывало почти со всеми остальными догматами, внешней причиной возникновения догмата были ереси, или учения о Святой Троице и о Богочеловеке Иисусе Христе, распространение которых потребовало реакции на них. Потому что неправильное понимание того, что относится к Богу, влечет за собой неправильный образ жизни и уклонение от пути спасения.

Та ересь, которая сыграла основную роль в этом вопросе, относится к неправильному представлению о Господе Иисусе Христе. Это ересь Ария. Для Ария было очень существенно выявить, что Господь Иисус Христос – это не то же, что Бог Отец. Он из этого сделал ложный вывод, будто Господь Иисус Христос – не Бог. Он проповедовал, что Иисус Христос является не Богом, а наиболее совершенным Божественным творением, во всем подобным Отцу. Если принять эту позицию, то разрушается основа основ православного Предания, кратко выраженная формулой, первоначально сформулированной Иринеем Лионским: «Бог стал человеком для того, чтобы человек стал богом»[12]. Это цель человека и всего творения через человека – быть по благодати как Бог. Термин, обозначающий это – обо́жение, перевод греческого слова θέωσις (теозис).

Эта позиция, в соответствии с которой человек может стать богом по благодати и тогда через человека устранится кардинальное различие между Творцом и Его творением, – доминирующая для православного Предания. Именно для православного, потому что Римско-Католическая Церковь вряд ли отрицает истину этого утверждения Иринея Лионского, но не на этом делает основной акцент в своем Предании.

Если бы Арий был прав и Христос не был Богом, то обо́жение было бы невозможно, потому что движение к Богу осуществляется во Христе Иисусе. Если бы Христос не был Богом, то мы не могли бы соединиться с Богом.

Не надо думать, что троический догмат родился в мгновение ока. Выражение догмата является очень сложным и страдальческим процессом. Это страдание имеет две стороны. Внешняя сторона состоит в том, что далеко не все сразу же соглашаются с принятым православным догматом. Мы знаем из истории Церкви, что на Первом Соборе в Никее догмат о единосущии Господа Иисуса Христа Богу Отцу был сформулирован и принят, и в этом смысле арианство было побеждено, и в основном был составлен Символ веры, но после этого арианские споры только начались. Церковь пережила такой период, когда подавляющее большинство христиан были арианами, а православные епископы и священники и внешне преследовались, и внутренне не принимались[13].

Это внешнее напряжение стимулировало то, что мысль была распинаема на кресте (как сказал об этом В. Н. Лосский). Это – внутренняя сторона страдальчества. Только через это распятие ума формулировались правильные догматы, причем не сразу. Не только потому, что эта формулировка не сразу могла быть выражена теми, кому она открывалась, но и потому что они не торопились давать формулировку пусть и правильную, но которая могла бы многих неподготовленных отвести от Церкви. В особенности это относится к Василию Великому, который и называется Великим, потому что является тем, кто принимал непосредственное участие в создании догматических формул. В частности, Григорий Нисский упрекал Василия Великого в том, что он не спешит исповедовать Духа Святого Богом.