Она чувствовала себя неожиданно униженной. Как это называется? Вроде бы «испанский стыд». Когда сглупил другой, а стыдно почему-то тебе… Развалившись на кресле, которое было больше похоже на трон, Закар смотрел с ухмылкой и плотоядно. Будто медленно раздевал взглядом — сначала платье, потом юбку, стаскивал чулки… Господи, как же давно никто не смотрел на неё так! Даже Витя… Впрочем, Витя никогда не смотрел вот так открыто. В юности, когда они только познакомились, он наблюдал исподтишка, как воришка. А если Роза ловила подобный взгляд, муж сразу же становился серьёзным и даже строгим, а в глазах мелькала виноватая искорка. Корил себя, что ли. А Розе нравилось чувствовать себя желанной и сексуальной. Впрочем, слова такого в СССР не было. И секса не было, только супружеские обязанности…

— Надеюсь, ты подготовила ложе, Ховган?

Ложе? Внутри всё словно зажглось от непривычного предвкушения, волной охватило тело и вылилось наружу мелкой дрожью в ногах. Роза ухватилась рукой за стол, пытаясь сохранить лицо. Что ж такое? Никогда такого с ней не случалось! А Закар, поганец такой, конечно же, заметил и, разумеется, понял неправильно:

— Ну-ну, не здесь же! Хотя…

Он вскочил, двумя шагами преодолел разделявшее их расстояние и резким движением положил Розу на стол, крепко прижав руками за плечи:

— Здесь тоже можно!

Взвизгнув от неожиданности, Роза забарахталась под ним, пытаясь вырваться, но в голове в это время болталась только одна мысль — удивлённая и даже забавная: «Нет, это не может произойти со мной!» Не для того она пережила войну и голодные годы, не для того училась и работала, как проклятая, не для того себя во всём ущемляла и обеспечивала семью, чтобы перенестись в новое тело и быть изнасилованной на столе средневекового замка могучим, растрёпанным и немытым варваром!

Закар неожиданно затряс головой, будто отмахивался от невидимой настырной мухи, которая лезла в глаза, а Роза ощутила юркий холодный сквознячок, проскользнувший между нею и варваром. Хватка ослабла, даже уже задранные юбки свободно упали на ноги, и Роза проворно вскочила, радуясь, что молода и может двигаться быстро и упруго. Остановившись в нескольких шагах от Закара, с удивлением и даже злорадством смотрела, как варвар скачет, отмахиваясь от ветерка, от вихрика, который дразнил его то слева, то справа, а то задувал прямо в нос.

— Убери это, ведьма! — взревел наконец Закар, а Роза только плечами пожала:

— Я не знаю, как, и вообще это не я!

Но протянула руку — не сознательно, а будто повинуясь телу. Вихрик неохотно отпустил жертву и, покружив ещё немного по зале, вернулся к Розе, втянулся в пальцы и исчез.

Ого! Роза была культурно ошарашена, как сказал бы правнучок. Ведь это же… Магия! Не просто случайность, а конкретно направленная и управляемая ею самой магия.

Зато Закар смотрел на неё, как на монстра. Даже меч из ножен вынул — так напугался. Роза подняла руку в примиряющем жесте — а варвар шуганулся к трону, меч наперевес. Да что ж такое? Хотя, конечно, приятно: не нападёт теперь просто так, да и в словах поостережётся, но Розе совсем не хотелось выглядеть чудовищем. Она сказала с мягкой улыбкой:

— Не надо так реагировать, благородный Закар Урисович. Я пацифист, я против конфликтов. Садитесь, что вы встали?

— Ведьма! — выплюнул он с перекошенным лицом. — Я знал! Я так и знал! Что ж, без боя я не дамся! Я покажу, как умирает сын вождя!

Глядя в его вдохновлённые этим спичем глаза, Роза тяжко вздохнула, как если бы ей надо было объяснить правнучку, откуда берутся дети. И… как это делают современные подростки? фейспальма? Нет, пальм… Ну, в общем, шлёпнула себя ладонью по лбу. Ответила с достоинством: