— Я не ведьма, и не понимаю, чего вы переполошились. Убивать вас я не собираюсь, но и сношаться на столе — это негигиенично и вообще…

— Не ведьма? А откуда этот ветер?

— Я не знаю. Так получилось, — Роза пожала плечами.

Дверь скрипнула, и в зале снова появилась Манни. На подносе стоял другой кувшин и ещё один кубок. С непроницаемым лицом младшая поставила поднос на стол и сообщила в пространство:

— Вино заменили. Прошу отобедать.

— Пробуй ты! — ткнул в неё пальцем Закар. — Пробуй всё.

Роза покачала головой и, наплевав на всякие приличия, села за стол первой. Манни, поколебавшись, сделала то же самое. Варвар напряжённо наблюдал, как они кладут сыр на хлеб, с удовольствием кусают и запивают вином. Потом подошёл ближе, сел на другом конце стола и осторожно притянул к себе кувшин и кубок. Роза подумала, что надо бы вести светскую беседу, и, прожевав, спросила:

— А что же, благородный Закар Урисович, зачем вам наши земли?

— Хогван, ты что, головой стукнулась? — он залпом выпил содержимое кубка и подозрительно уставился на Розу. Она пожала плечами:

— Вы странный человек. Спросить нельзя ничего, постоянно издеваетесь, с вами не побеседуешь о погоде или об искусстве… Зато на стол завалить — раз плюнуть!

Краем уха услышала, как поперхнулась и закашлялась Манни, но взгляд Розы был направлен только на Закара. Тот подбоченился, отхватив крепкими зубами полшмата хлеба, а потом прочавкал:

— Погода дерьмо, жарко, душно, снега нет! А о чём с тобой ещё говорить, девка? Ты охотишься с собаками? Ты хоть меч от сабли способна отличить? С вами, бабами, только на ложе и развлекаться!

Он придирчиво осмотрел Розу и скривился:

— Да и то… Даже не знаю, способна ли ты развлечь мужчину на ложе.

Вместо того, чтобы оскорбиться, она неожиданно для самой себя рассмеялась:

— Ты и представить себе не можешь, на что я способна!

Воспоминания защекотали живот, заставили соски затвердеть и почти болезненно заныть. Тело Розиты, пока ещё не знавшее мужчину, откликнулось с такой готовностью, что Роза зажмурилась от неожиданности. Вообразить мужское тело, ласкающее, обдающее жаром, оказалось приятным занятием, хотя секунду спустя ей стало стыдно. Будто Вите изменяла… А варвар хмыкнул, и глаза его стали маслянистыми, поволочными от желания. Он махнул рукой в сторону Манни и распорядился:

— Иди готовь ложе! Хочу проверить слова твоей сестры.

Манни напялила маску возмущённого ожидания на лицо и повернулась к Розе:

— Сестра?

— Приготовь ложе для нашего гостя, — фыркнула она, сдерживая смех — Закар выглядел, как спермотоксикозный пацан-девственник. Так ему хочется секса! Бедный… Да, если учесть, как выглядят девицы из лагеря, варвара можно понять. Но пусть не слишком разевает роток. Розе есть чем ответить на посягательства.

Манни встала, с шумом отодвинув ногой лавку, и вышла из залы. Её спина выразительно говорила о неприемлемости заявлений варвара. А Роза снова мягко улыбнулась Закару:

— Мы устроим вас наилучшим образом, благородный Закар Урисович, не извольте беспокоиться. Я даже уступлю вам свою комнату.

— Уступишь? — удивился тот. — Ты разделишь её со мной!

— Только после свадьбы, — она покачала пальцем. — Только после свадьбы.

— Какая свадьба, Хогван?! Ты с ума сошла! Я? Женюсь на тебе?

Варвар неприлично расхохотался. Роза нахмурила брови и подумала, что если бы кто-нибудь когда-нибудь сказал ей что-либо подобное в её юности, то немедленно получил бы пощёчину. А там и по комсомольской линии пропесочили бы… Но комсомола здесь нет, у Закара численное превосходство армии, которая, правда, ещё по кустам сидит, но благодаря лечению скоро будет твёрдо стоять на ногах. На стороне Розы всего лишь маленький ветерок магии. Поэтому надо ковать железо, пока горячо. Наложницей варвара она точно никогда не станет. Если уж ей суждено лечь в постель и зачать ребёнка, то от законного мужа.