А тогда я с удивлением воззрилась на чёрные массивные наручники, возникшие ниоткуда на моих запястьях, скованные между собой крепкой цепью. Я их не ощущала вовсе, но и выкованы они были не из металла. Взгляд даже не мог сфокусироваться на чёрном материале – тот будто расплывался, клубился тьмой.

Я недоумённо подняла глаза на мага и заметила, как медленно ползёт его левая бровь вверх. Остальные маги окружили меня и изумлённо вглядывались в это сомнительное украшение. Я ничего не понимала.

А, была не была… Теперь будь что будет. Собрала остатки мужества и спросила сероглазого напрямик:

– Я… я арестована? За что?..

Тот уже совладал со своим лицом, пристально всматриваясь в моё. Вместо него ответил симпатичный старичок:

– Нет, дитя… одарённое дитя. Теперь, наоборот… свободна.

Я ехала в мерно покачивающейся карете в компании мэтра Эрдиса и мэтра Норрана. Никто мне их не представил, но услышанные имена я и так запомнила на всю жизнь. Мэтр Эрдис, тот самый симпатичный старичок, вкратце объяснил мне ситуацию с набором в Академию Ровельхейм.

Меня, оказывается, искали. В Академии никак не мог начаться учебный год. Осмысливая неожиданные события двух последних часов – наказание от сестры Марты, появление магов-мужчин в обители, эти страшные наручники, мой первый проход порталом – я потихоньку привыкала к новой мысли. Сначала задвинула её на задворки сознания, не поверив, а теперь потихоньку, не спеша, доставала, рассматривала, трогала…

Я стану студенткой!

Ух, вот и призналась самой себе.

Во мне нарастало ликование. Ещё утром я была не пойми кем, воспитанницей обители с мрачным будущим, а теперь еду в карете в Академию! И ведь имею на то полное право, ведь я… одарённая. Катала это слово в голове до изнеможения. Я ничего не понимаю в одарённости и в магии, но твёрдо знаю одно: что бы это всё ни значило, а жизнь моя больше никогда не будет прежней.

Мои спутники ехали молча. Заговаривать первой я не посмела. Хотя как же мне хотелось горячо поблагодарить мэтра Норрана за лечение! И расспросить мэтра Эрдиса об этой Академии. У меня роились вопросы в голове, столько всего ещё предстояло узнать! Но я вжалась в уголок у окна, глядя в пол перед собой. Но нет-нет, а мой взгляд всё возвращался к собственным рукам, хотя страшные браслеты исчезли, как только сероглазый маг убрал тот артефакт.

– Кандалы Тротта ещё на вас, дитя. Сначала их должен увидеть ректор. А потом их окончательно снимут, и вы пройдёте Вратами.

Спасибо, мэтр Эрдис… Я смутилась под его добрым взглядом. Надо же, всё подмечает. А тот со вздохом продолжил:

– Ну, спрашивайте уже. По глазам ведь вижу, что не терпится.

– Что это за Врата, зачем их нужно проходить, господин Эрдис?

– Врата определят ваш природный дар и общий магический талант.

Видя недоумение на моём лице, мэтр продолжил:

– Магия, деточка. Чтобы понять, какая у вас. Есть магия созидания и разрушения, магия стихий, магия Света и магия Тьмы… Нет, объясню проще. Это общая классификация, а подвидов её великое множество. В каждом одарённом могут сочетаться несколько видов. Обычно это одна основная, сильная, и пара-тройка дополнительных слабых. Врата всё покажут. Например, если одарённый обладает мощной боевой магией и, допустим, немного водной, то при прохождении Врат пространство под аркой вспыхнет ярким алым цветом с синей каймой. И таких каёмок может быть несколько. Каждый оттенок имеет значение, и уже по общей картине комиссия решит, чему следует студента обучать.

– А природный дар?

– Дары, дитя, тоже многогранны. На Вратах выбиты три десятка магических символов, и каждый из них – слово, и из таких слов складываются целые фразы. Сочетание глаза и колеса, например, – это дар видеть будущее. Ухо, рот и птица – дар слышать и говорить с животными. У каждого, прошедшего через Врата, загораются те или иные символы – как правило, не меньше двух-трёх – так и «читают» природный дар. Порой молодые люди сами не знают всех граней своего дара, а в Академии, опять же, их направляют, помогают его развить.