Сероглазый мужчина внимательно следил за его действиями, скрестив руки на груди. И вдруг ощутимо напрягся. Вполоборота оказался передо мной и взял за запястья, разворачивая кисти ладонями вверх. Я только сдавленно охнула от боли, сопротивляясь. Но нет, всё же увидел… Старичок рядом тоже охнул. Воздух как будто сгустился вокруг, а в голосе сероглазого прорезалась злость:

– Это так вы заботитесь о своих «крошках»?!

Мать-настоятельница побледнела и вжалась в кресло, но попыталась себя выгородить:

– Так это, ваша светлость, часть воспитания… Косорукая она, всё назло портит!

– Замолчите, – зло рявкнул сероглазый. – Мэтр Норран, займитесь.

От накопившейся обиды и боли глаза вновь защипало. Да за что мне все эти унижения? Ещё один мужчина в почтенном возрасте подошёл ко мне, поцокал языком при виде моих истерзанных ладоней, и вдруг неожиданно их окутала лёгкая белая дымка.

Магия?!.. Это – магия? А эти мужчины, значит, тоже маги?

Дымка рассеялась, и неожиданная лёгкость прогнала вереницу вопросов в моей голове. Боль ушла, и я с изумлением уставилась на свои ладони. Белая чистая кожа – ни следа от недавних побоев, да и от прежних тоже. Я осторожно распрямила скрюченные пальцы, сжала и разжала кулаки несколько раз. Потрясённо взглянула на целителя, не зная, что сказать, но, видимо, благодарность он сам уловил в моём взгляде, потому что лишь махнул рукой и отошёл.

Маги, будто безмолвно условившись, направились к выходу, всем видом показывая, что визит окончен. Только самый главный морщился и чего-то тянул. Как будто у него до сих пор не было ощущения законченности, того спокойствия, когда дело выполнено. Словно какая-то неуловимая ниточка ускользала от его взора.

– Вы дважды назвали её «косорукой». Почему?

Настоятельница Гриза почти слилась с креслом.

– Господин, так она действительно всё портит… Не знаю уж, намеренно или нет. Подушки пером набьёт, так сёстры потом неделю мигренью мучаются. А те, что в город продаём, так их нахваливают да ещё просят. Готовить ей уже запретили: вроде из одного котла едим – так сестёр всех как есть прихватывает, а сироткам ничего. Посуду начнёт мыть, так…

– Достаточно, – мужчина вновь зашагал по комнате, нахмурившись.

Да что у него так назойливо зудит? Я так и застыла истуканом на месте с вытянутыми руками, боясь шелохнуться. Пожалуйста, отпустите уже, а?

Взгляд мага упал на большую дорожную сумку с непонятными штуками. Он легко подхватил её, водрузил на широкий дубовый стол, раскрыл. Рассеянно начал перебирать предметы. Это потом уже милый старичок объяснил мне назначение всех этих артефактов.

Там была призма из камня Ррурха, мэтр Эрдис использовал её сегодня несколько раз. Она обозначала присутствие магии в человеке, реагировала даже на самые крохотные искры, недоступные магическому зрению.

А тонкое устройство из шестерёнок и серебряных стрелок – это компас Ветра, он помогает ориентироваться в Лесу.

Кандалы Тротта – небольшая плашка из мрамора, используется для блокирования магии при задержании преступников.

Серебряный карандашик для мгновенной связи на расстоянии.

Маг вновь задумчиво посмотрел на меня, а я так и стояла, протянув запястья. Готовая сдаться на милость незнакомцев.

– Господин Эрдис, – нахмурился маг. – Напомните, кажется, у кандалов Тротта есть ещё одно свойство? Они не только запечатывают магию носителя, но и…

И, даже не дождавшись ответа на недоговорённую фразу, схватил плашку и как-то активировал над моими протянутыми руками. Это потом уже я узнала, что артефакт не сработал, потому что нельзя заблокировать то… что уже запечатано. Но можно это увидеть.