В декабре 1994 года, федеральные войска начали операцию на территории Чеченской Республики. О том, что речь идёт о полноценной войне, страна поняла после того, как в новогоднюю ночь армейские колонны произвели самоубийственную попытку штурма Грозного.

Лететь в транспортнике первый раз в жизни пришлось стоя. И такой суеты, как на аэродроме Моздока, тоже видеть больше не приходилось. Пехотный майор и капитаном из Удмуртии, улетавшие домой, были в шоке. Майор то и дело повторял «Как же нас раздолбали…» Позже я увидел большие палатки, где штабелями в чёрных полиэтиленовых мешках лежали 18-¬летние мальчики, которые, по циничному утверждению министра обороны Грачёва, «умирали с улыбкой на устах». Однако преступную ошибку не пожалевшего мальчиков ради собственного триумфа министра уже оперативно исправляли. Из самолёта высаживались морпехи Северного флота. Они бежали гуськом, выхватывая из ящиков боекомплект, забрасывая на плечо совершенно не нужные в непролазную грязь и плюс 15 валенки. Впоследствии полковник элитного отряда спецназа ГРУ сетовал: «На подготовку каждого офицера в нашем отряде было потрачено целое состояние, а в Грозный нас отправили на броне, будто рядовых пехотинцев». Операция не была подготовлена, шла вслепую. В штабе группировки, размещавшемся в подвале консервного завода, за столом с гигантскими рациями сидели генералы. Из динамиков неслось: «Вышли к детсаду возле Дома печати». Генералы долго выясняли, где это вообще. В итоге пришлось обращаться к председателю правительства национального возрождения Чечни Саламбеку Хаджиеву, чтобы он указал на карте города улицу Маяковского.

Как на вражьей стороне

Гостиницей в Моздоке служили купейные вагоны. Неподалёку можно было разжиться осетинскими пирогами. А федеральные органы власти располагались в двухэтажном здании какой-то конторы с тесными коридорами и крошечными кабинетами, в каждый из которых можно было беспрепятственно войти. Никогда ещё власть не была такой близкой к народу.

В армейском бушлате, казалось, круглосуточно сидел в кабинете вице¬-премьер Николай Егоров. Кашлял, температурил. Убивший его вскоре рак лёгкого, похоже, начинался не иначе как здесь. Начальник Федеральной службы контр-разведки Сергей Степашин ходил в генеральском мундире и фуражке с высокой тульей, к которой при встрече шутливо прикладывал руку, приветствуя журналистов. В этом же облачении он в «уазике» ездил по Чечне, выступая на митингах. Вообще, в чём, в чём, а в отсутствии мужества генералов упрекнуть было нельзя. В Грозный на вертолёте меня вёз командующий армейской авиацией Сухопутных войск Виталий Павлов. Обычно в полёте земля медленно плывёт далеко внизу, а тут мы мчались почти на уровне фонарных столбов. Афганский опыт: чтобы не подстрелили из ПЗРК. Журналистское сообщество было крошечным. Зато куда больше коллег оказалось в стане Дудаева. Федеральные каналы передали его пафосную и лживую речь о том, что войска в Грозном окружены и уничтожены. Кто и как беспрепятственно доставлял коллег к нему? А заодно и правозащитников, которые молчали, когда здесь тысячами убивали мирных жителей, зато грудью бросились защищать бандитов, которые это совершили. С тех пор произошло немало метаморфоз. Тогдашняя звезда правозащитной тусовки Элла Памфилова сегодня столп российской государственности, а певший под пулями российским солдатам Шевчук так и остался Юрой¬ музыкантом.

Военная дисциплина

Для СМИ тогда не было никаких ограничений. Как не было и никаких гарантий безопасности. Да и о том, как следует себя вести на войне, знаний было ноль. Поэтому, когда выяснилось, что от нашего крошечного сообщества в Грозный отправляюсь один я, – честно говоря, затосковал. Ночь не спал, думая о малолетнем сыне. Пошёл к замруководителя Территориального управления федеральных органов исполнительной власти генералу Агаркову, который бесстрашно гонял по опасным дорогам с калашниковым на коленях. Тот выдал мне армейский бронежилет, а потом шутки ради предложил надеть сверху ещё и эмвэдэшный. Но чувство юмора мне изменило, и я водворил на себя 38 кило брони. Если именно из-за них я не погиб, то только потому, что в попутчики судьба послала думского депутата генерала Безбородова. Осознав, как выгляжу, я попытался сбагрить ему один броник, но он отказался: «Вот вы ходите передо мной и защищайте». А потом серьёзно добавил: «В следующий раз камуфляж надевайте. А то выделяетесь и одеждой, и отсутствием оружия. Снайпер по вам первому и ударит – решит, что шишка».