– Но если твоя версия верна, то тогда как же эти цветы опыляются?

– Интересный вопрос! – отозвался капитан и направился дальше вглубь леса.

– У этого цветка очень длинные тычинки, а пыльца такая сухая и лёгкая, что готов предположить, что он опыляется ветром, – внимательно изучив сорванный образец при помощи электронного оптического прибора с высоким уровнем разрешения, заметил Энки, а потом поспешно поправился. – Но, возможно, есть и другие экземпляры. Так что не будем торопиться с выводами.

Увидев, что Ану довольно-таки далеко ушёл от него, Энки поспешно убрал оборудование обратно в чемоданчик и быстрым шагом двинулся за ним. По дороге он сорвал ещё пару цветков, срезал несколько стебельков и оборвал с десяток листьев с деревьев. А пока он собирал местный биоматериал, ни одно насекомое, ни одна птица так и не подала признаков своего присутствия. Вокруг были только деревья, травы и ничего больше.

– Подумать только! – потрясёно воскликнул Энки, поравнявшись с капитаном, – просто какой-то флорический мир!

– Как я понимаю, – согласился Ану, – Фауна здесь полностью отсутствует.

– Вот поэтому тут и царит такое странное безмолвие, – вторил ему Энки, – здесь попросту некому щебетать, жужжать и рычать, потому что обитателями этого мира являются лишь только представители растительного происхождения. А они, как известно, довольно-таки тихие создания.

Ещё немного побродив по лесу, космолётчики вернулись к мобилю и забрались внутрь него. Изрядно проголодавшись, они решили перекусить. Достав из одного из многочисленных карманов скафандров по паре небольших ёмкостей, сделанных из золота, они приступили к трапезе. Она состояла из концентрата морских растений и минералов, добытых из Океана Любви на их родной планете. Это был «Хлеб» и «Вода» жизни. Принимая пищу, оба космолётчика были молчаливы и сосредоточенны. Таков был обряд. Ведь пища эта давала вечную молодость и такое долголетие, которое можно было приравнять к бессмертию. Поэтому непочтительное отношение к ней могло вызвать в организме негативные последствия.

Покончив с едой и возблагодарив её за ту жизненную силу, которую она, в очередной раз даровала им, Ану, нахмурив соболиные брови, поглядел в верхний иллюминатор модуля, в котором виднелась часть местного неба. Небо было чистым и безоблачным. Но это спокойствие в сочетании с густым зноем, царящем повсюду, оказалось обманчивым.

– Знаешь, Энки, – превозмогая странную сонливость, нарушил молчание Ану, – мне кажется, что эта планета не такая уж и смирная.

Глянув на небо, на котором, откуда ни возьмись, появилось серое по краям и черное внутри облако, он добавил:

– Достань, пожалуйста, «Метеоролог», по-моему атмосфера собирается безобразничать.

Энки тотчас повиновался приказу командира. Усилием воли поборов необычную слабость, которая внезапно охватила его, он извлек из технического отсека мобиля, располагавшегося возле пульта управления, нужный прибор. Включив его, он увидел, как устройство, специально созданное для прогнозирования погоды, зафиксировало большое количество электрических разрядов в теле облаков, которые отсутствовали раньше, и резкое изменение атмосферного давления.

Именно в эту минуту высоко в небе что-то ослепительно сверкнуло, озарив бледным светом местный ландшафт, и раздался оглушительный грохот. А затем с помрачневших небес полились бурные потоки воды. Они были такие обильные, что космолётчикам пришлось поспешно задраить люк. Между тем за пределами мобиля так потемнело, что в обзорные иллюминаторы ничего не стало видно. Только сплошная завеса из потоков воды оставляла на поверхности смотровых окон замысловатые извилистые следы.