Молодой инженер покосился на мигавшие индикаторы, сигнализировавшие о критически низком уровне топлива. Связист проследил за его взглядом и кивнул:

– Неприятная ситуация, да.

– А что будет, если топливо закончится?

– Ты должен бы уже это знать, – сощурился Лэмб.

– Я решил уточнить у опытного специалиста, – улыбнулся Крис.

– Когда кончится топливо, встанут все двигатели. Отключение курсовых мало скажется на нашем текущем состоянии, ведь сейчас мы больше используем маневровые. Но когда и они остановятся, корабль потеряет стационарность и начнёт падать на планету.

– А разве мы не можем остановить его и зафиксировать в неподвижном состоянии?

– Теоретически можем… Но не внутри системы. И не с включённой искусственной гравитацией.

– Точно. Она же сама по себе смещает корабль и требует регулировки курса и устойчивости. Совсем забыл об этом. – Крис немного смутился. – Но ведь мы можем её отключить в крайнем случае?

– В самом крайнем. Ядро системы искусственной гравитации – сравнительно надёжная, но крайне сложная в эксплуатации вещь. После отключения, повторный его запуск – крайне долгая и опасная процедура. А как ты понимаешь, без активной системы искусственной гравитации мы не сможем никуда улететь, потому как это она отвечает за гашение инерции разгона и торможения корабля. – Лэмб посмотрел на Коплер-4 через переднее окно. – Нахождение на орбите частично компенсирует работу ядра, экономя топливо на коррекцию положения, но этого недостаточно.

Крис тоже взглянул на бушевавшие на планете циклоны.

– Надеюсь, у них там всё будет хорошо, – вздохнул он.

– Я тоже на это надеюсь, парень. – Лэмб размял шею и начал подниматься с кресла. – Ну хватит лекций… Идём, надо начинать ремонт второго шаттла.

Он переключил режим связи на громкое оповещение, и оба инженера направились к доку.

***

Кейт напряжённо следила за приближавшейся кромкой блестевшего молниями циклона, который предстояло пересечь. То и дело сверяясь с показателями атмосферы на мониторах, она крепко держала штурвал. От волнения её руки вспотели, и ладони предательски скользили по ручкам. Посадка обещала быть самой сложной в её карьере.

Со входом в атмосферу потребность в курсовых двигателях отпала, и навигатор их отключила, переведя управление на тяговые.

Шаттл нырнул в тёмно-серые тучи, и на стёклах тотчас образовались капли, яростно дрожавшие и стекавшие по направлению движения разрезаемого воздуха.

Глянув снова на монитор, Кейт занервничала ещё больше.

– Едва коснулись циклона, а ионизация уже подбирается к максимуму, – доложила она.

Уорд тоже следил за показателями на экранах и страховал девушку в управлении. Он молча наблюдал за цифрами и графиками, но старался не выдавать волнения.

Шаттл плавно опускался, углубляясь всё дальше. За окнами стало темно словно ночью, а бесконечные всполохи молний, ставшие значительно ярче и обретшие звук, начали слепить глаза.

– Приготовьтесь! – объявил капитан. – Сейчас будет неслабо трясти.

Как по команде вибрация шаттла перешла в сильную болтанку. Загремели вещи в шкафах, захрустел фюзеляж.

Мужчины на пассажирских местах старались сохранять хотя бы вид хладнокровия. Джоан же вжалась в кресло, стиснула зубы и закрыла глаза. Интуиция то была или просто неуместные фантазии, но мысли, посетившие её перед началом спуска, ввели девушку в крайне нестабильное состояние. Болтанка усиливала нервозную тошноту и мешала отгонять пугающие размышления.

С приближением к планете всё сильнее ощущалась её гравитация. Начались чувствительные атмосферные провалы, когда шаттл вдруг резко и нелинейно терял несколько метров высоты. Все находившиеся внутри как бы падали в своих креслах, что было крайне неприятно и даже болезненно.