– Ладно, уговорил.

– До встречи, сестренка.

– До встречи.

Я засунула телефон под подушку и попыталась уснуть, но в моей голове предательски рисовались картины того, как и чем может обернуться моя встреча с Давидом, прогоняя остатки сна прочь. Вздохнув, я нехотя вылезла из кровати, кляня Давида на чем свет стоит.

Следующую неделю я провела в нервом напряжении от предстоящей поездки. У меня все валилось из рук, я несколько раз накричала на Юшенга, на что он отреагировал молчаливым уходом в свою комнату в компании кота. Когда я пришла извиниться, Юшенг удивленно поднял брови и ответил, что не понимает, за что прошу прощения.

Действительно ли он не понял, или просто сделал вид, не могу сказать? Порой мне казалось, что он не говорит то, о чем думает на самом деле. Бывало он игнорировал мои вопросы, на которые не желал отвечать, переводя разговор на другую тему. Так было, когда я спросила, что он хочет в качестве подарка на день рождения. Юшенг так и не ответил.

В день нашего отъезда, он спросил:

– Ты не хочешь никуда ехать?

– Не говори глупостей. Я скучаю по брату.

– Но ты не хочешь ехать к нему?

Если Юшенгу надо что-то выяснить, он не отступится.

– С чего ты взял?

Он укоризненно смотрел на меня:

– Нет других причин для перемен твоего поведения.

Я сунула ему в руки Мао Хэна, трущегося о мои ноги:

– Кот поедет с нами. Упакуй его в переноску.

Юшенг вел машину. Мы с Мао дремали на заднем сиденье. За окнами мелькали ухоженные загородные домики, выкрашенные в яркие цвета. Все вокруг утопало в пушистых, ароматных кустах сирени. Здесь была совсем другая жизнь, отличная от городской. Городская жизнь – это скорость, суета, движение, шум. Не успеешь проснуться, как день уже закончился. Тут все не так. Дни тянутся медленно и размеренно. Не надо никуда спешить. Жизнь идет в ритме с природой, не скрытой от человека холодными, каменными стенами высоток.

В детстве мы с братом все лето проводили за городом у бабушки. Просыпались, когда Солнце только начинало подниматься над землей и бежали купаться в озере рядом с домом. Утренняя прохлада проникала в каждую клеточку тела, разливаясь по жилам, пробуждала. Мы с Давидом ныряли, ловя солнечных зайчиков в бликах воды. Вечером во время заката Солнце отражалось в озере, образую сияющую дорожку. Мы плыли по этой дорожке и нам казалось, что вот-вот и мы доплывем до самого Солнца.

Я попросила Юшенга остановиться: – Давай немного пройдемся?

Прихватив Мао на руки, я вышла из машины. Юшенг последовал за мной. Мы шли по тропинке среди деревьев. Мао выскользнул из моих рук, словно пригоршня песка и понесся по молодой траве вперед, время от времени останавливаясь и оглядываясь на нас. На какое-то время он исчез из виду, но вскоре вернулся, гордо неся во рту извивающуюся мышь. Мао Хэн всю свою короткую жизнь прожил в городской квартире, где нет мышей. Он их в глаза не видел и его никто не учил охотиться. Как же ему удалось не проспать свои инстинкты на мягкой, теплой подстилке? В отличие от животных, человек быстро забывает о том, что значит выживать, стоит ему попасть в благоприятные условия и он моментально расслабляется, забыв обо всем. Чтобы чувствовать по-настоящему, людям нужна встряска.

Мы вернулись в машину. От свежего воздуха кружилась голова и сердце стучало сильнее, чем обычно, разгоняя кровь по венам. Я ощутила прилив сил и детскую радость. Посмотрела на Юшенга. Как жаль, что он не может этого почувствовать.

Я заметила фигуру брата еще до того, как мы свернули с дороги на грунтовку, ведущую к дому. Он ждал нас, расхаживая взад-вперед по двору, залитому лучами заходящего солнца. В его руках дымилась сигарета. При виде подъезжающей машины он сощурился и лицо его приветливо расплылось в улыбке. Давид быстро пошел нам на встречу, выпуская клубы дыма.