Рабы, подвергнутые за свои преступления позорящим наказаниям, с получением свободы становятся dediticii ex lege Aelia-Sentia. Если был отпущен на волю преступный раб, то он на основании lex Aelia Sentia никоим образом не становился римским гражданином, а лишь peregrinus dediticius, т.е. причислялся к перегринам, не имеющим своего автономного родного города. В юстиниановском праве все эти различия были уничтожены, и всякий либерт становился римским гражданином. Lex Fuvia-Caninia (2 г. до н. э.) ограничил numerus servorum manumissione per testamentum: 3–10 1/2; 10–30 1/3; 30–100 1/4; >100; в любом случае ≤ 100: «Plures, quam centum ex majori numero servorum, [manumittere] non licet» (Paulus). За соблюдением необходимых формальностей следила комиссия из 5 сенаторов и 5 всадников (consilium manumissionis) и из 20 граждан – в провинциях. Lex Visellia (24 г. н. э.) запрещал 3-м поколениям рабов входить в сословие всадников, а тем более в сенаторское, однако императоры обходили этот закон. Вполне очевидно, что эти законы должны были не допустить увеличения численности римских граждан за счет предоставления рабам свободы. Особенно тщательно за этим следил Август: «А для рабов он поставил множество препятствий на пути к свободе и еще больше – на пути к полноправной свободе; он тщательно предусмотрел и количество, и положение, и состояние отпускаемых и особо постановил, чтобы раб, хоть раз побывавший в оковах или под пыткой, уже не мог получить гражданство ни при каком отпущении» (Suet. Div. Aug. 40.4).

Он же «принимал вольноотпущенников в войска только для охраны Рима от пожаров и волнений при недостатке хлеба, а в остальных случаях – всего два раза: в первый раз для укрепления колоний на иллирийской границе, во второй раз – для защиты берега Рейна. Но и этих он нанимал еще рабами у самых богатых хозяев и хозяек и тотчас отпускал на свободу, однако держал их под отдельным знаменем, не смешивал со свободорожденными и вооружал по-особому» (Idem. 25.2). Вместе с тем Август по окончании войны против своего врага Секста Помпея (сына Помпея Великого) в 36 г. «передал хозяевам почти 30 000 рабов, которые сбежали от своих господ и подняли оружие против государства, для назначения наказания» (RgdA. 25). Expositio servi означало высаживание больного раба на Асклепиев остров на Тибре; хозяева предпочитали не тратиться на лечение таких рабов, и по эдикту императора Клавдия (47 г.) такой раб становился свободным; «если они выздоравливали, то не должны были возвращаться к хозяину, а если хозяин хотел лучше убить их, чем выбросить, то он подлежал обвинению в убийстве» (Suet. Div Claud. 25.2). За сообщение о деликте своего господина раб получал свободу по закону de servis indicibus (37–41 гг.). Lex Junia Norbana (19 г. н. э.) утвердил за вольноотпущенниками jus latinum (affuit testamenti factio). Римское гражданство получали лишь те латины, кто был моложе 30 лет, но имел детей; позже это же стали относить к более старшим лицам. При Траяне тем латинам, что получили это право от императора как подарок, было дозволено пользоваться им в течение всей жизни, но они лишались его после смерти, т.е. не могли обеспечивать своего состояния завещанием.

При Адриане эти ограничения были отменены. В эпоху Принципата завещатель мог уполномочить наследника или отказополучателя (legatarius) предоставить рабу свободу, а также стать его патроном; такое освобождение называлось manumissio fideicommissaria. Senatusconsultum Vitrasianum (до 138 г. н. э.) провозглашало, что такое отпущение на волю унаследованного раба считается действительным, даже если один из сонаследников является persona infans. Senatusconsultum при Адриане отнесло запрет освобождения рабов in fraudem creditorum на иностранцев.