В моём случае "Ниша" впервые появилась в шкафу моей старой комнатушки. А позже, когда я переехал на новое место, проявилась в дверном проеме уборной.

Впрочем, кроме меня, видеть портал больше никто не мог, ровно как и взаимодействовать с ним. Даже мне для этого требовались определённые усилия, без которых уборная всегда оставалась просто уборной.

Но если "Ниша" всё же давала о себе знать, это означало одно: переход на "ту сторону" становился безопасным, а множественные "скачки" больше не представляли смертельной угрозы.

Сперва, находясь в зачаточном состоянии, «Место» по своим размерам напоминало маленькую тёмную комнатушку, где и пару шагов ступить было проблематично. Но так было лишь поначалу. С каждым днём оно разрасталось, увеличиваясь по своей площади, видоизменяясь в форме и заполняясь порой весьма странными предметами. Затем наступал значимый предел (опять же, для каждого свой), и рост прекращался.

В «Управлении» ходила гипотеза о том, что все вещи, наполнявшие собой «Место», как и в целом его остальной антураж, были каким-то образом связаны с детством «резонатора». Но из-за полной амнезии, которой был подвержен каждый из нас, подтвердить или опровергнуть эту гипотезу пока что не представлялось возможным.

Одно мы знали точно: «Место» исцеляло нас. Оно восстанавливало наши силы и психоэмоциональное состояние, приводя ментальное и физическое здоровье в порядок. И сейчас я как никогда остро нуждался в нём.

Раздевшись до трусов и надев пульсатор на руку, я щёлкнул магнитным ремешком, после чего, ещё раз взглянув на часы, вышел в коридор.

Встав перед дверью уборной, я взялся за ручку, сразу же ощутив, как тело начала пробивать мелкая дрожь. Сейчас подобное состояние могло означать лишь одно – «Место» ожидало меня.

Прислушавшись к тишине спящей под покрывалом зимней ночи квартиры, я распахнул дверь и шагнул в шевелящийся сгусток тьмы.

На этот раз «скачок» прошел для меня на удивление легко и безболезненно, оставив после себя лишь легкий звон в ушах.

Оперевшись руками на железные перила лестницы, я, улыбаясь, посмотрел на давно ставшее мне родным окружение.

Внизу, как и всегда, игриво ударяясь о бортики, плескалась зеленоватая вода. В дальней части бассейна продолжали крутиться железные жернова над которыми нависала вышка для прыжков в воду. Всё было таким привычным и знакомым. И это успокаивало.

До моего носа долетел приятный хвойный аромат, и я, сделав глубокий вдох, закрыл глаза.

Мозг принялся усиленно вырабатывать эндорфины, мгновенно наполнив тело приятной легкостью. Произошедшие еще совсем недавно события теперь казались мне чем-то несерьезным и выдуманным.

Совладев с приступом эйфории, я, глядя на покачивающиеся над началом лестницы японские фонарики, неторопливо спустился по металлическим ступеням.

Далее, особо нигде не задерживаясь, я быстро прошёл по привычному маршруту и оказался в комнате с маленьким бассейном.

Подойдя к стеллажу с напитками, я взял бутылку виски и, плеснув немного в стоявший рядом стакан, уселся за барную стойку.

Сделав небольшой глоток и зажмурившись от подступившей к горлу теплоты, я, уставившись на пляшущие в глубине потолка отблески отражённого от воды света, включил «пульсатор».

Не знаю, сколько бы я мог вот так просидеть – вероятно, достаточно долго, если бы «пульсатор» вдруг не завопил, напоминая о незаконченной операции.

Пару раз тряхнув головой, я быстро ввел в нем нужную команду, запустив режим по воспроизведению «миража памяти». Затем, забравшись в бассейн, я лег на спину и закрыл глаза.

Постепенно моё тело настолько расслабилось, что я ощутил себя единым целым с обволакивающей его водой. Сознание погрузилось во тьму.