– Я не пойму, вы сейчас мне, что ли, претензии предъявляете? – спросил Малыш, прямо глядя в глаза Бесфамильному.

Тот замолчал, шевеля губами, что выдавало бессилие, на первый взгляд, могущественного чиновника. Но над ним стоял всемогущий Морозов, который лучше знал – куда и что «поставить». Однако, с учетом последних событий, получалось, что Морозов жестоко просчитался, надеясь, что на секретный объект не будет совершено таких активных покушений.

– Он всегда втайне полагал, что все нападки террористов ограничатся хакерскими атаками, или пожарами на складах, – сказал Бесфамильный, когда они с Малышом подошли к высокому зданию, – но что у террористов будут свои корабли – этого он и предположить не мог. Я тогда же его спросил, на хрена, мол, тогда на Пику стоят ракеты в количестве ста штук? На что он мне отвечал, мол, это другое. А что «другое», он так и не объяснил. Короче, я ничего уже не понимаю, однако, мне ясно одно: какое-то государство спонсирует этих диверсантов, иначе бы у них не было таких мощностей.

Малыш понимал, что в этой ситуации руководство загнано в тупик и Бесфамильный теперь нервничает, опасаясь, что на него «повесят» всех собак. Честно говоря, Малышу было начхать на проблемы Бесфамильного – от него ему нужны лишь деньги, плюс некоторые услуги по части прикрытия от действий любых властей, если вдруг будет какая-нибудь промашка при исполнении очередного задания на чужой территории.

Малыш, решив отвлечь его от темы несовершенной охраны острова, спросил:

– Мне кажется странным одно обстоятельство: как-то вы уж слишком быстро все узнали, когда все телефоны отрублены, а работает только наш «карманный» спутник?

– Вот через него и узнал, – спокойно ответил Бесфамильный. – И вообще, чего ты все удивляешься, Демидов? – он вдруг перешел на злобный шепот. – Я всегда в курсе всего: работа у меня такая. А ты, щенок, и половину этого не видишь, хотя обязан! По должности обязан видеть: на то ты и поставлен начальником объекта видеонаблюдения!

Малыш, не поднимая глаз, спокойно ответил:

– Во-первых, этой должности я у вас не просил, а во-вторых, у меня все спутники «выбили».

– А мне какая разница? – вскричал вдруг Бесфамильный. – Используй резервы: я же тебе дал разрешение – чего ты, как маленький?

– Не знаю, о каком разрешении вы говорите, но все это время, я был слеп, как крот.

Бесфамильный остановился.

– Слушай, Демидов, если ты не перестанешь Ваньку валять, я тебя лишу должности, понял? И вообще, как ты со мной разговариваешь, а? Скажи спасибо, что здесь нет ни одного моего подчиненного, а то услышал бы мой командирский голос!

– Нет уж, спасибо – не надо: я и так уже под жестким прессингом, – ответил Малыш. Его нисколько не испугал гнев начальства, и Бесфамильный это отлично видел, понимая, что Малыш в любой момент может исчезнуть, ибо был, по сути, свободным художником, как он сам его называл.

– Ох, ты, слова-то мы какие знаем: прессинг! Да ты еще не знаешь, что такое настоящий прессинг! Ну, ничего, пройдет какое-то время, и вы все на своей шкуре почувствуете, как идти против меня! – сказал Бесфамильный, и погрозил кому-то пальцем.

– Смешной вы, честное слово, – сказал Малыш. – А что вы имеете в виду под фразами: «вы все узнаете; пройдет время»?

– Сам потом поймешь, – ответил тот, и нажал кнопку вызова на железной двери.

Заскрипели давно не смазанные металлические петли. Малыш вошел следом за своим боссом в довольно просторное помещение, представлявшее собой длинную, как коридор, комнату. На входе стояло двое охранников с автоматами, которые преградили им путь. Бесфамильный кивнул на Малыша и те отошли в сторону, пропуская их вперед.