Клементина вышла следом и медленно направилась к входу. На изогнутой стойке возле двери стоял старый кованый фонарь. Она достала зажигалку, приоткрыла стеклянную панель, повернула регулятор газа и зажгла огонь. Двор наполнился мягким светом, будто вырванным из далекого сна.

– Ничего не изменилось… Все ровно так же, как мы оставили год назад, – сказал Томас не оборачиваясь, перетаскивая чемоданы на крыльцо.

Клементина молчала. Она стояла у входа, всматриваясь в силуэт дома, будто просила прощения за то, что так редко здесь бывала. Ее взгляд был полон воспоминаний.

На мгновение ей показалось, что дверь вот-вот распахнется – на пороге появится мужчина в широких рыбацких штанах и сапогах, а за ним, смеясь, выскочит девочка лет десяти.

– Больше… – наконец тихо сказала она, не отрывая взгляда от двери. – Больше, чем год.

Томас остановился и посмотрел на нее, но ничего не сказал.

Клементина достала ключ, медленно повернула его в замке и открыла дверь. Внутри вспыхнул свет, выхватывая из полумрака холл и лестницу на второй этаж.

Томас задержался на мгновение, оглядываясь. Слева от дома виднелась деревянная пристань, уходящая в черную гладь озера. Отражение крыши, стен и луны покачивалось на воде, искажаясь от каждого легкого дуновения ветра.

На секунду ему показалось, будто у поверхности что-то мелькнуло – чуть слышный всплеск, круги на воде. Может быть, рыба.

Он моргнул, и озеро вновь обрело прежний, безмятежный вид.

– Ты идешь? – позвала Клементина из дома.

Томас глубоко вдохнул, закрыл багажник и шагнул к двери, чувствуя, как ночной воздух мягко стелется вокруг, будто уговаривая задержаться еще на миг.

Внутреннее убранство дома встретило их тишиной, наполненной прохладой и запахом старого дерева. Воздух застыл, словно время здесь остановилось. Высокий потолок с мощными балками уходил в темноту, а широкая лестница на второй этаж растворялась в мягком свете.

Клементина прошла вглубь холла, бросив ключи на деревянный столик у стены. Они глухо звякнули и замерли, подчеркивая пустоту дома.

– Кажется, он ждал нас, – тихо сказала девушка.

Томас закрыл за собой дверь и обвел взглядом просторную гостиную: массивный диван с вышитыми подушками, низкий столик, на котором до сих пор стояла старая керосиновая лампа. На стене висела картина с изображением озера – того самого, что плескалось за окном.

Мужчина подошел к камину и провел рукой по его холодной каменной поверхности.

– Разожгу камин. Схожу за дровами в гараж, – бросил он, оглядываясь на Клементину.

Она кивнула, развернула плед и накинула его на плечи.

– Ты помнишь про тот дурацкий замок? – с легкой улыбкой спросила она.

Томас усмехнулся.

– Этот замок? Никогда не забуду. Лучшее наследство, которое оставил твой отец.

Он взял ключи со столика и вышел на улицу. Луна скрылась за тучами, и он едва различал дорожку, ведущую к гаражу. Снаружи было так тихо, что казалось, будто лес задержал дыхание, прислушиваясь к каждому шагу мужчины.

Томас подошел к воротам. Замок утопал в тени – массивный, с хитрым механизмом, который всегда заставлял повозиться. Он провел пальцами по холодному металлу и на миг подумал, что этот замок будто ждал его, чтобы снова сыграть в свою любимую игру: «Слабо открыть меня с первой попытки?»

Клементина как-то обмолвилась, что ее отец, Джон Блэквуд, всегда питал слабость к головоломкам и загадкам, преобразовывая повседневные вещи в маленькие спектакли.

Томас вспомнил, как однажды Клементина сказала с легкой усмешкой:

– Отец ненавидел простые вещи. Все становилось частью какого-то большого представления.