– Классно, – сказал Ромка.

– Там много песка, хорошего песка, – сказала я, при чем я знала, что говорю. – Он белый, а есть желтый, как золото, ржавый, и он мокрый, если копать глубоко. Мы могли бы построить там шахты и песочные городки.

– Классно! – глаза Ромки загорелись от представления этой картины.

– А еще можно построить большой-большой замок! – воскликнула Ира.

– Внутри котлована стены из глины, – продолжила я соблазнять. – Глина уступами и сквозь нее растут корни. Уступы можно обваливать. Это забавно.

– Давайте пойдем, если отпустят, – сказал Ромка.

– Я с вами, – Женя сронил картошку на клеенку и по-детски завез ее за сахарницу.

– Баба Тася, – обратилась я к ней, – можно мы пойдем в котлован поиграть?

– Идите, только все вместе, – ответила она, – не разбегайтесь. Обратно тоже все вместе, Женю не потеряйте. Глубоко не ройте. Чтобы в обед были дома.

– Ура! – воскликнули мы и побежали собирать ведра, лопаты, кепки, – все необходимое в нашем путешествии.

Мы пересекли огород, дружно обсуждая грядущую игру, просто невинную игру в шахтеров.

Река была на месте, она влачила свои мутные воды, мы прогремели по мостику и вторглись во владения природы.

Холм был замечательным, крутым, ровным, и только макушка его была срезана довольно глубоким котлованом, раньше здесь брали глину для кирпичного завода. Глину счистили и обнажили песок – именно то, что нам было необходимо. Стены этого котлована создавали ощущение чего-то нереального, как в замке у колдуна: сухие глиняные уступы затейливыми узорами сбегали вниз; из них торчали корни трав, мохнатые и жилистые. Это было очень впечатляюще.

Запыхавшись, мы вползли на холм, побросали свою амуницию и сели отдыхать. Солнце светило над нами, обещая жаркий денек, по голубому небу плыли легкие облачка, пели птички. Это был рай.

– А здесь и в самом деле классно, – сказала Ира и набрала горсть сухого белого песка. – И песок речной, белый.

– По-правде, река отсюда ушла вглубь, – сказала я, – и теперь она течет под нами.

– Вот это да! – воскликнул Ромка. – Здорово! А давайте ее выкопаем.

– Как это выкопаем? – удивилась Ира.

– Если будем копать вглубь яму, то когда-нибудь мы дойдем до воды, – пояснил он, – и река снова выйдет наружу.

– Ага, – хмыкнула Ира, – и затопит огороды.

– Да нет же, – возмутилась я. – Она впадет в нашу речку, и та станет широкой. Можно будет в ней купаться.

Этот последний довод особенно понравился Жене.

И мы решили копать, копать до тех пор, пока не найдем эту чертову реку – это и стало главной целью нашей игры. Для начала общими усилиями мы прокопали небольшую траншею, по которой наша, вновь обретенная река, должна была проложить себе путь в маленькую речушку, чтобы напитать ее новыми силами, свежей кровью. С точки зрения логики это была хорошая мысль, с точки зрения затрат труда – отвратительная: на траншею ушел почти целый день, если не считать перерыва на обед. Сначала все шло очень хорошо, песок сухой и рассыпчатый, поддавался легко до тех пор, пока мы не натолкнулись на глину и дерн. Это была катастрофа. Пришлось сбегать за большой лопатой, и мы по очереди вскопали целину длиной в несколько метров, но достаточно, чтобы река не вздумала увильнуть в сторону. Для подростков это было очень тяжелой работой, поэтому к вечеру мы буквально валились с ног.

Но мы были довольны: эта забава начала втягивать нас, как трясина опасного болота. Бьюсь о заклад, что в ту первую ночь, всем снилась большая река, бьющая из-под земли, и каждый в мечтах купался в ее теплых и чистых водах, ощущая голыми пятками настоящий белый речной песок.