Глядя в окно, Таня старалась не слышать Петра, говорившего Сержу о черном здании без окон и о капитале для будущих инкарнаций. Она не сразу поняла, что Серж обращается к ней. – Чем же? – спрашивал он.

– Чем же… что?

– Чем Вам не нравится Петин сюжет? – улыбаясь, спрашивал Серж в то время, как она пыталась понять, чем не понравился ей он сам, такой симпатичный и хорошо одетый молодой человек. Очевидно, пауза затянулась, потому что Серж вдруг сказал, – Вы не возражаете, что я к Вам подсел?

– Здравствуйте! – усмехнулся Петя. – Что же ты сразу ее об этом не спросил?

– Я спросил, только ответа по самонадеянности не дождался.

– И что ты будешь делать, если она возражает?

– Быстро-быстро, обжигаясь, допью кофе, откланяюсь и удалюсь, – не отрывая взгляда от Таниного лица, сказал Серж.

В ответ на это заявление, представив себе, как это он «откланяется и удалится», Таня поняла, что новый знакомец не понравился ей не самоуверенными манерами – он вполне, впрочем, держался в рамках приличия, – а тем, что заполнял собой пространство. Именно поэтому, если он сейчас поднимется и уйдет, станет раздражающе пусто. Она улыбнулась.

– Ее не интересует психология. – Петя вернул разговор в нужное русло.

– И правильно, – согласился Серж. – Психология – это скучно, хотя бы потому, что человек связан со всем остальным миром, а остальной мир человеческой психологией не страдает.

Таня очень испугалась «умного разговора».

– Психология здесь ни при чем, я вообще о ней не говорила. Я просто не очень представляю, что можно сделать с тысяча первым сюжетом добычи денег для будущей счастливой жизни.

– Сделать можно что угодно с чем угодно, – заявил Серж. – Идея «Reincarnation» банка может, например, состоять не в откладывании денег на будущее, а в откладывании жизни на будущее.

– Мы и без банка занимаемся этим большую часть времени.

– Пожалуй, – согласился Серж. Он задумчиво потер хорошо выбритый, красивый подбородок. «А подбородок у него, как у Джеффа», – подумала Таня.

– Я попробую уточнить, – снова заговорил Серж, – жизнь делится на две половины, первая половина – ожидание жизни, вторая половина – недоумение по поводу того, как это жизнь успела просвистать мимо. Когда граница пройдена, происходит переселение прямым ходом из будущего в прошлое, минуя настоящее. И нам остается невроз, маразм или дети. А с «Reincarnation» банком можно до конца глядеть только в будущее.

– Скажите, а Вы-то сами в какой «половине»? – поинтересовалась Таня.

Серж на секунду задумался, потом звонко рассмеялся. – А я, – сказала Таня, – лет, наверно, на десять старше Вас…

– Ну не на десять! – перебил он ее. Мне двадцать семь. – И выжидающе посмотрел.

– Ну, не на десять, – согласилась она. – Но я уже ничего не ожидаю, а жизнь вовсе не «просвистела», она все свистит, и притом иногда довольно назойливо. И, кроме того, этот «Reincarnation» банк – абсурд. Кому, например, может захотеться снова быть молодым и красивым, чтобы снова оценить эти дары только когда их уже нет. Дай Бог эту инкарнацию дотянуть.

– Во-первых, – возразил Серж, – Вы потому их и не цените, что они все еще у Вас есть. Вы все еще молодая и, поверьте мне, очень привлекательная женщина.

«Все еще! – подумала Таня, – И комплимента толком сделать не умеют».

– Во-вторых, «захочется или не захочется» тут ни при чем. Если верить в будущее воплощение, то естественно постараться обеспечить себя на него.

– Ну да, обеспечить деньгами! – усмехнулась Таня. – Это очень по-западному. Тут Вы правы.

Подошел официант и спросил, будут ли они что-нибудь заказывать.

Поздним вечером следующего дня, в квартире Сюзи, Таня неожиданно для себя разоткровенничалась. Она зашла на минутку, а просидела почти до полуночи.