— А не пошли бы вы, шейх, куда подальше?!

 Вскакиваю с места. Плевать на его статус. Но тут же в мою сторону направляется пистолет, а охранник оказывается слишком близко. Кровь мгновенно отливает к ногам, пальцы на руках становятся ледяными, а волоски на шее встают смирно. Невольно выпрямляюсь и задерживаю дыхание.

Джафар смотрит с ленивой улыбкой на меня, потом на охранника и в окно. Лишь через несколько секунд делает короткое движение пальцами, и щелкает затвор предохранителя. Я выдыхаю.

— Если ты сама не приведешь ребенка, я раздобуду его без твоего согласия, Вероника. В твоих интересах сотрудничать… добровольно. Либо приводишь его через час сюда, либо ждешь со мной его появление здесь.

— Достаточно, я сама справлюсь. Только часа все равно недостаточно. В Питере в это время пробки.

— Ты уж постарайся. А для того, чтобы ничто тебе не мешало, Алим поедет с тобой. И да, нам понадобится свидетельство о рождении. Не хочу, чтобы ты меня обманула. А еще будь добра, оставь телефон.

Ничего не отвечаю ему. Охранник тут же подскакивает ко мне. Ладно. Кладу телефон на журнальный столик и иду к двери. Алим позволяет мне выйти и бесшумной тенью выскальзывает за мной. Могу ли я как-то ускользнуть от него? Едва ли. Думай, Вероника, что ты можешь сделать?

Но мы спускаемся вниз, садимся все в тот же черный Кадиллак. Алим выжидающе смотрит на меня: мол, мне нужен адрес. Но английским мужчина владеет плохо, поэтому я сама забиваю адрес наобум, подальше от дома родителей.

Машина останавливается аккурат возле подъезда, Алим снова идет за мной. Женщина с коляской провожает меня удивленным взглядом, но даже здороваться не рискует. Впрочем, и я даже вежливо кивнуть не в состоянии. В голове такой ураган! Хотя надо казаться максимально естественной. Взломает ли Джафар мой телефон? Вычислит ли координаты родителей?

Надо срочно избавиться от этого мужлана! Но как?

Мысли хаотично шинкуются в мозгу, отметая все варианты. Моя весовая категория против его? Специально поднимаюсь по лестнице, чтобы утомить мужика, а себе выиграть больше времени. Вряд ли араб привык коляску на шестнадцатый этаж таскать, пока лифты не работают. То-то же! Просто убежать легким кроссом мимо? Толкнуть? Небеса! Что же делать?!

Слышу, как тяжелеет дыхание охранника. Слышу мужской смех за дверью балкона. Дергаюсь туда. Алим за мной. Два тощих мужика потягивают пиво и используют балконную перекладину вместо пепельницы.

— Меня преследует этот маньяк! — успеваю пискнуть, а мужики тут же с интересом смотрят на Алима. Тот делает шаг ко мне, но один из мужчин встает у него на пути.

— Эй, верзила, ты чего? Русскую бабу захотелось?!

Бедных мужчин хватит от силы на пару минут, поэтому я бегу к лифту, молясь о том, чтобы он приехал до того, как Алим освободится. На мое счастье, лифт действительно останавливается на этом этаже, и оттуда выходит та женщина с коляской. Грубо толкаю ее и истерично жму на первый этаж. С балкона раздается ругань, я слышу тяжелые шаги, когда дверь закрывается, и лифт дергается. Только бы Алим не успел нажать кнопку вызова!

С секундным удовлетворением замечаю, что мы находимся на одиннадцатом этаже. И, если моя теория верна, охранник шейха будет спускаться чуть медленнее лифта. Значит, у меня есть пара дополнительных секунд. Это хорошо, что в машине мы были одни. Ой как не предусмотрительно, шейх!

Подбегаю к двери подъезда, слыша грозный рык и тяжелые шаги охранника. Выскакиваю на улицу и пускаюсь вдоль дома. Здесь район новостроек, дорожки узкие, поэтому вокруг Кадиллака с обеих сторон столпились недовольные водители. Еще одна фора. Позади раздаются крики на арабском.