"Ей восемнадцать," – пронеслось в голове.

Ещё вчера ей было три. Она бегала по кухне с игрушечной куклой, смачно целовала меня в щёку своими липкими от варенья губами и смеялась так заразительно, что я чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете. А теперь передо мной стояла взрослая девушка с напряжённым лицом, и я не знала, как заговорить с ней.

– Маша… – выдохнула я.

Её губы дрогнули, но она ничего не сказала.

Мой взгляд скользнул дальше.

Артём.

Он был таким же высоким, как Маша, возможно, даже выше. Широкие плечи, короткие светло-русые волосы, серьёзный взгляд. В нём не осталось и тени того крошечного малыша, которого я помнила. Того полугодовалого младенца, который только-только начинал сидеть и тянул ко мне ручки, когда я наклонялась над его кроваткой.

Сейчас он стоял, сунув руки в карманы, глядя на меня исподлобья. Я заметила, как его челюсть сжалась, как он старался не показывать эмоции, но его напряжение ощущалось даже через всю комнату.

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли в горле.

И тут я увидела её.

Младшая.

Она стояла за Артёмом, чуть прячась за его спиной. Маленькая, худенькая, с длинными тёмными волосами, которые свободно падали на плечи. Её глаза – мои глаза, голубые, огромные – смотрели на меня с какой-то настороженной надеждой.

"Соня," – пронеслось в голове, и от этого имени у меня перехватило дыхание.

Я не знала её. Я не помнила её. Она была для меня чужой, но в то же время… она была моей.

Моей дочерью.

– Здравствуйте, – вдруг прошептала она, её голос был таким тихим, что я едва услышала.

Мой мир рухнул.

Я не могла сдержать слёз. Они хлынули, как ливень, обжигая щеки, срываясь на губах. Я закрыла лицо руками, пытаясь подавить этот поток, но было уже поздно.

– Простите… – вырвалось у меня. – Простите меня…

Маша была первой, кто двинулся ко мне. Её шаги были быстрыми, но неуверенными. Она подошла, опустилась передо мной на колени и осторожно взяла меня за руку.

– Мама… – сказала она тихо, её голос дрогнул.

Мама.

Я посмотрела на неё через пелену слёз.

– Маша… – прошептала я. – Ты такая взрослая. Я… я пропустила всё.

Её глаза наполнились слезами, но она быстро моргнула, стараясь их скрыть.

– Ты ничего не пропустила, – сказала она твёрдо. – Ты здесь. Это главное.

Но это было неправдой. Я пропустила всё.

– Артём… – я повернула голову к нему, и он, наконец, сделал шаг вперёд.

– Привет, мама, – сказал он тихо. Его голос был низким, мужским, но в нём всё ещё был тот мальчишеский оттенок, который я помнила.

– Ты такой… взрослый, – проговорила я, пытаясь улыбнуться, но моя улыбка дрожала.

Он кивнул, но не подошёл ближе.

И снова я посмотрела на неё. Соню.

Она не двигалась. Просто смотрела на меня своими огромными глазами, будто боялась, что я исчезну, если она сделает хоть шаг.

– Соня… – моё сердце сжалось. – Иди ко мне, пожалуйста.

Она нерешительно сделала шаг вперёд, потом ещё один. Её маленькие руки сжимали подол платья, как будто она искала в нём опору. Когда она оказалась достаточно близко, я протянула к ней руку.

– Привет, – сказала я, стараясь говорить мягко, чтобы не напугать её.

Она замерла, а потом вдруг быстро бросилась ко мне, обняв меня так крепко, что я на мгновение потеряла дыхание.

– Я знала, что ты вернёшься, – прошептала она, уткнувшись лицом мне в плечо.

Моё сердце разрывалось.

Я обняла её, чувствуя, как по моим щекам текут новые слёзы.

– Прости меня, милая, – прошептала я. – Прости, что не помню…

Соня подняла голову, её глаза блестели от слёз, но она улыбалась.

– Это неважно. Ты – моя мама.

И в этот момент я почувствовала, что всё, что я должна была сделать, – это просто быть здесь. Для них. Для всех троих.