Наш наполовину антропоморфный, но тем не менее довольно симпатичный официант представился:

– Меня зовут Кэнон или как вам будет угодно.

Он поставил на наш стол вазу с фруктами и разлил вино по бокалам.

– Рады знакомству, Кэнон, – ответила за всех Анна.

Андроидов, работающих в сфере услуг при непосредственном контакте с человеком, старались называть так же, как и фирмы, выпускающие электронику и бытовую технику, а иногда давали им имена автомобильных компаний – и всё это также с целью избежать очеловечивания машин. А вообще, у каждого андроида был индивидуальный номер, известный лишь владельцу и контролирующим органам.

Кирилл поднял бокал:

– Предлагаю первый тост за руководителя нашей группы и гения биоинженерной науки. За тебя, Денис!

Я дополнил тост коллеги:

– За нас, за нашу группу!

Чокнувшись, мы осушили свои бокалы до дна. Кэнон тут же наполнил их вновь.

Анна повернулась ко мне:

– Денис, опиши, пожалуйста, общее восприятие действительности во время экспериментального сна. Ты действительно ощущал всё как наяву?

– То, что происходило со мной, нельзя назвать сном. Это другая, какая-то нереальная реальность. Я до сих пор уверен, что реально прыгал с вышки в бассейне, а когда погрузился в воду, то почувствовал всем телом её приятную прохладу. Когда же катался на горных лыжах, кожу пощипывал лёгкий морозец, на лице я ощущал брызги снега и мощный поток холодного воздуха при спуске. Во время авторалли в пустыне я явственно ощущал зной, мелкий песок на зубах – хотя это странно, ведь я был в шлеме. Я потел, но чувства жажды у меня не было совсем, а прохладную воду я пил только потому, что это было приятно.

– То есть ты не испытывал физиологических потребностей? – спросил Кирилл.

– Именно так. Ни жажды, ни голода, ни усталости. И о том, что людям периодически необходимо посещать туалет, я забыл совершенно. Но самое главное то, что время там идёт совершенно по-другому. Точнее сказать, его нет, оно никуда не идёт. Я находился словно вне времени. И потому был крайне удивлён, когда узнал, что в реальности я проспал лишь четыре часа.

Пока мы беседовали, расторопный Кэнон принёс горячее и закуски.

– Приятного аппетита, – пожелал нам учтивый андроид.

– Спасибо, Кэнон, ты можешь быть свободен, – поблагодарил официанта Кирилл, и тот тихо удалился.

– А секс? – поинтересовалась Анна.

– Да, по условиям эксперимента я обязан был вступить в интимную близость с человеком. Как и в случае с другими физиологическими потребностями организма, сексуальной потребности я не испытывал. Но вот удовольствие я испытал невероятное. Это был просто фейерверк эмоций и мощный выброс эндорфинов в мозг. Правда, в данном случае мне сложно сравнивать, так как у меня не было сексуального опыта с реальной женщиной. А к своему секс-андроиду придётся привыкать заново.

– Можем ли мы узнать, кто та женщина, которая была твоим сексуальным партнёром? Мы её знаем? – мило улыбаясь, спросила Анна.

Я как-то глупо смутился, а почувствовав, что моё лицо заливает пунцовая краска, стушевался ещё больше. Кирилл перевёл удивлённый взгляд с меня на Анну, та же в свою очередь сделала невинное лицо, но в её глазах плясали бесята. Кирилл, обладающий чуть ли не аристократическим чувством такта, быстро, но аккуратно сменил тему разговора на более нейтральную.

Мы общались ещё около часа, и я узнал, что Кирилл с Анной работают в корпорации уже довольно давно и до моего прихода были заняты разработкой скафандров. Эмиль же до прихода в корпорацию служил в отряде космонавтов и долгое время летал в космос, был командиром корабля. Но при изучении одной из планет-близнецов, за которыми человечество наблюдает вот уже несколько сотен лет, что-то пошло не так. Эмиль ушёл из космонавтики в науку и теперь категорически не желает расставаться с Землёй.