С облегчением выдыхаю. 

Через минуту на кухне появляется сонная Женя, с тащущимся за ней по пятам маленьким Севой. Он держится за юбку ее сарафана, пытаясь разлепить сонные глаза.

— Ого, как вкусно пахнет… — блаженно тянет она, пока Сеня забираясь на стул. Подперев щеку рукой, принимается гонять по столу красную пожарную машину. Вскочив со своего места, спрашиваю: 

— Бекон или оладьи?

— Бекон на завтрак… — морщится Женя. — Мне оладьи.

— Можно мне кофе? — клянчит Адель, поедая свою кашу.

— Ты знаешь, что нельзя.

— Ладно… — ворчит она.

Выставив чистые тарелки, комплектую их обычными оладьями для Жени и кашей для Севы. 

— Опять каша? — кривит он свою детскую физиономию. 

— Это полезно, — отрезает Женя и двигает к нему тарелку. — Я сегодня за продуктами собираюсь в город, на днях папа приезжает. Можем заодно съездить в зоопарк. 

Дети сонно гудят в знак согласия, а я усиленно вслушиваюсь в голос Феди, потому что он прижимает телефон к плечу, встает из-за стола и направляется к выходу, положив тарелку в раковину. Видно дело срочное, потому что обычно он убирает ее в посудомойку.

Быстро сорвав с себя фартук, огибаю стол и иду следом. Выскакиваю на крыльцо, вспоминая о том, что я обута в носки. Дверь гаража поднята вверх. Посмотрев на свои ноги, плюю на все и иду туда.

Застаю парня у распахнутой водительской двери “Вольво”. 

Обернувшись, кладет на нее ладонь и смотрит на мои обутые в носки ноги, почесывая бровь и слегка улыбаясь.

— Уезжаешь? — спрашиваю, остановившись на пороге.

Посмотрев на машину, а потом на меня, кивает:

— Да.

Сложив на груди руки, переминаюсь с ноги на ногу и говорю: 

— Я тут подумала. Нам не стоит начинать все это…

— Все это? — выпрямляется он.

— Я и ты… ну, мы… — заглядываю в его глаза и прикусываю изнутри губу.

Он делает глубокий вдох, на секунду сжав челюсть. 

Его глаза блуждают по двору за моей спиной. Захлопнув дверь машины, опирается на нее плечом и, копируя мою позу, складывает на груди свои загорелые бицепсы.

— Почему? — спрашивает, посмотрев в мое лицо.

— Мы живем в одном доме. Тебе не кажется, что это плохая идея?

Рассматривает свои кеды, игнорируя звонящий в кармане телефон.

— Я тебе неприятен? — спрашивает, наконец подняв на меня непроницаемый отчужденный взгляд.

Открываю рот, собираясь выпалить слово “нет”, но потом закрываю его, решая подобрать более правдоподобные и взвешенные аргументы. 

Очевидно, он принимает мое затянувшееся молчание за ответ, поэтому разворачивается и берется за ручку машинной двери.

Жую губу, чувствуя, как грохочет в груди сердце.

Что я должна сказать? Что у меня от него белье, черт возьми, мокрое? Или что я хочу с ним секса, хотя он сушеный абрикос? 

Я ведь не для этого сюда пришла…

В панике тереблю край своей футболки.

Прежде чем сесть в машину, Федя бросает, не оглядываясь:

— У тебя мука на правой щеке.

Хватаюсь за щеку под звук захлопывающейся двери. Отойдя в сторону, наблюдаю за тем, как он заводит машину и ткнув вперед рычаг передач, срывается с места, не пристегнув ремень.

Приложив руку к взмокшему лбу, смотрю в след удаляющемуся “Вольво”.

***

— Слоны! — дергая меня за руку, Сеня тычет пальцем в вольер на другой стороне дороги.

Вздыхаю, прикладывая к глазам ладонь. Слоны так слоны. Большие, серые и пыльные. 

Из-за жары я чувствую себя неадекватно. Ситуацию ухудшает еще и то, что на мне рубашка с длинными рукавами и сарафан до самых пяток. Просто я боюсь обгореть, но сидеть дома в одиночестве совершенно невозможно, а все от того, что я гоняю в голове события сегодняшнего утра, как шарики для пинг-понга.

Кажется, нам нужно поговорить...