– Чтобы был через пятнадцать минут, и ни секундой больше! – И отключил связь. Я тихонько выругался, разворачивая машину на сто восемьдесят градусов. В принципе, если поспешить, то ещё можно успеть. Вот только переодеться не успею... А, да ладно! Одежда уже высохла, главное – чтобы никто не дотронулся до ткани, иначе сразу заподозрят неладное. Думаю, что объятий я избежать смогу.

И все же я успел в назначенный срок доехать до Пушкино, где находилась резиденция нашего клана, возле Питера. Я поспешил присоединиться ко всем в столовой. Сборище было немногочисленным: только главы семейств да брат с отцом. Стоп! А что здесь делает Катрин Монсальви со своим отцом? Опять мой родитель решил продемонстрировать матримониальные планы насчет меня? Не показывая раздражения, я поприветствовал всех присутствующих и занял место за столом по правую руку от отца (ох уж мне эти церемонии!). Прерванный при моем появлении разговор возобновился. Я не участвовал в нем, просто вяло ковырялся в салате, запивая «красненьким». Хм-м... кровь теплая, так искусно подогрели или только со станции переливания привезли? Сам не заметил, как мои мысли вновь вернулись к Веронике. Поэтому-то я и не сразу услышал вопрос, обращенный ко мне. Очнулся только, когда брат пнул меня под столом. Посмотрел на отца, и он нетерпеливо повторил вопрос:

– Когда объявим о помолвке?

С трудом сдержав мученический вздох, я все же взглядом высказал все что, о нем думаю. Вот стоило только согласиться на эту сделку, как отец сразу развил бурную деятельность. Ведь и двух недель не прошло с моего согласия. А что оставалось делать, если иначе отец не соглашался отпустить меня пожить «человеческой» жизнью? И ведь оправдание его строгости было пустым: я нужен клану. Угу, как же! Отец с братом и без меня прекрасно справляются. Но, в принципе, против Катрин я ничего не имел. Она красива, умна, сексуальна; да, высокомерна, но это объяснимо влиятельностью и богатством её клана. Мы несколько раз проводили выходные вместе, и впечатления остались самыми приятными. Поэтому я и не стал сильно противиться в этот раз сводничеству отца. К тому же после нашей свадьбы все межклановые разногласия исчезнут. А то уже надоели постоянные стычки из-за сфер влияния и спорных территорий. Но вот зачем так торопиться, если мы живем вечность? Отцу, видно, надоело ждать, раз он раздраженно окликнул меня: – Максимилиан?

– Лет через пять-шесть, – пожав плечами, сказал я. Заметив удивленные взгляды окружающих, я спросил: – А куда спешить? – Я посмотрел на Катрину и решил прояснить ситуацию, чтобы погасить её обиду: – Я не отказываюсь от своих слов, ни в коем случае. Просто... ты же знаешь, что иногда я развлекаюсь, проживая пять-шесть лет обычной «человеческой» жизнью. Вот неделю назад я и начал новое развлечение. – Да, о моих «загулах» знали многие, некоторые искренне не понимали меня, некоторые просто злословили, немногие одобряли. Но при этом каждый из нас периодически живет по две-три недели в год обычной жизнью. Мне же было наплевать на мнение окружающих. Каждый по-своему борется со скукой – невольным спутником «вечной» жизни: кто-то плетет интриги, чтобы добиться большей власти, кто-то развлекается охотой на людей (по закону, раз в месяц нам разрешено охотиться на людей, естественно, на территории своего клана), кто-то постоянно меняет любовниц, есть путешественники (и как не надоедает, ведь Земля не бесконечна!), есть даже ученые. А я вот периодически погружаюсь в мир людей.

– А чем наша помолвка может помешать тебе? – с легкой улыбкой спросила Катрин. Неужели не понимает? Или просто притворяется? Я поморщился, но все же пояснил: