В Инженерном отсеке ситуация была не лучше. Аня Шарма обнаружила, что на некоторых панелях индикаторы моргают с разной скоростью – некоторые слишком быстро, другие слишком медленно. «Это как будто части корабля находятся в разном времени!» – воскликнула она, пытаясь затянуть разболтавшийся болт на контрольной панели. Болт в ее руке на мгновение стал покрытым ржавчиной, а потом снова стал блестящим. «И… предметы! Они ведут себя странно! Инструмент, который я только что положила, оказался на другом конце отсека! А этот болт… он будто то новый, то старый!»

Каэл стоял в коридоре, наблюдая за членами экипажа, проходящими мимо. Он чувствовал себя странно. Его зрение… иногда он видел «следы» людей, которые уже прошли, или «отпечатки» тех, кто еще не подошел. Как будто в его поле зрения оставались или предвосхищались их кратковременные образы. И звуки. Иногда он слышал эхо шагов, которых никто не делал, или обрывки фраз, которых никто не произносил. Он держал руку на рукояти своего фазового пистолета, его лицо было непроницаемым, но глаза внимательно изучали каждую тень, каждое движение. Аномалия была не только снаружи, она проникала внутрь. Проникала в них.

Елена опустила руку. Ощущение старости ушло, но остался привкус страха. Это были не механические сбои, не энергетические выбросы. Это было что-то, что воздействовало на саму суть их бытия, на их восприятие, на их биологию.

«Арис, есть ли какие-то закономерности в этих флуктуациях?» – спросила она, пытаясь вернуть разговор в русло научного анализа.

«Пока нет, Капитан», – Арис покачал головой, его глаза бегали по мониторам. «Это похоже на… хаотическое броуновское движение, но не частиц, а моментов времени. Они сталкиваются, накладываются, отталкиваются. Источник аномалии… он либо невероятно сложен, либо… либо это не то, что мы привыкли считать „источником“. Это может быть… сама природа этого места».

«Значит, мы просто дрейфуем в этом… хаосе?» – голос Джакса звучал безнадежно.

«Пока да», – подтвердила Елена. «Мы не можем двигаться, не можем связаться с Федерацией, не можем даже точно сказать, сколько времени прошло с момента нашего входа».

«А что с трансформациями?» – спросила Аня по внутренней связи, ее голос дрожал. «Это только начало? Что будет дальше?»

На этот вопрос у Кенджи не было ответа. У Ариса не было ответа. У Елены не было ответа. Они столкнулись с чем-то совершенно новым, с чем-то, что разрушало их базовое понимание реальности.

Внезапно по всему кораблю разнесся странный, негармоничный звук. Не сирена, не взрыв. Что-то вроде скрипа, стона и шепота одновременно, идущего будто из самих стен корабля. Он прошел через тело Елены, вызвав мурашки. Этот звук не был слышен ушами, он ощущался всем существом – как вибрация, как воспоминание о чем-то очень старом и очень неправильном.

«Что это было?» – выдохнул Джакс, его глаза расширились от ужаса.

«Не знаю», – ответила Елена, пытаясь отдышаться. «Но это… это не механический звук».

Арис на своем мониторе увидел, как графики темпоральных флуктуаций подскочили до немыслимых значений. «Воздействие усиливается!»

Первые странности закончились. Корабль и команда «Зирон» не просто находились в аномалии. Аномалия начала проникать в них, менять их, подготавливая почву для гораздо более глубоких и пугающих трансформаций. Игра началась.

Научный отсек «Авангарда» обычно был оплотом порядка и логики. Здесь царили чистые линии данных, предсказуемые реакции веществ и элегантные уравнения, описывающие законы Вселенной. Теперь он стал сценой интеллектуального кошмара. Доктор Арис Торн сидел за своей главной консолью, окруженный какофонией визуальных данных, которые кричали о немыслимом.