– Оставайся ещё на пару лет! Или вообще навсегда! – ушлый трактирщик широко улыбнулся. – Мы тебе только рады! Такие могутные витязи нам нужны!..

– Агась, щас! Портки только пообъёмнее прикуплю, а то уже на пупке не сходятся!..

– Тебе чаво, плохо у нас? – пожилой кабатчик показанно скуксился.

– В гостях хорошо, уважаемый, но дома – дел выше крыши! Не время отдыхать! —досадливо буркнул Ратибор в ответ. – Да и гостеприимством злоупотреблять негоже. В общем, завтра с утречка я отчаливаю! На этот раз точно. Так что котомку с припасами приготовь, будь добр.

– А государь… – начал было Богдан.

– Годислав в курсе, я его уже предупредил. Как и Воисвета. Отпустили. Правда, со скрипом. Ну и рожи скорчили кислющие – жуть, – ёрнически хмыкнул Ратибор. – Я потому эту, последнюю ночку и решил в твоей харчевне переночевать. А то опять начнут князь с сынишкой на одних гуслях тренькать. Мол, оста-а-анься ещё на денёчек-другой!.. Так ведь и уговорить могут! Как уж случалось не единожды… Но кажись, я уже и отъелся, и обпился, и отоспался с лишком. Посему пришло времечко двигаться дальше.

Могучий великан, остановившийся в Мёдограде погостить у местного князя на пару дней, сам не заметил, как эти двое суток превратились в два месяца. Ибо приняли его радушно, по-царски. Пышные пиры и гуляния сменялись регулярными боями стенка на стенку, в которых Ратибор с удовольствием принимал участие. Правда, немного погодя он, к своему глубочайшему огорчению, обнаружил, что звать его на подобные увеселительные мероприятия стали всё реже и реже. Причина, как вскоре выяснилось, была до банального обыденной; дело оказалось в том, что «рыжий медведь» просто-напросто убивал на корню всю интригу рубки, ибо его сторона неизменно побеждала. Что, впрочем, было неудивительно, учитывая тот факт, что свалить рыжегривого исполина никто ни разу так и не смог. Зато он, в свою очередь, легко брал на себя львиную долю соперников, в ходе сечи исправно выключая сознание как минимум червонцу оппонентов. Стоит ли говорить, что с каждым разом бойцов, желающих лицезреть напротив на поляне огромного чужака с чугунными кулачищами, становилось всё меньше и меньше.

Зато многим, не особо доверчивым горожанам стало понятно, каким образом заезжий богатырь в одну калитку укатал шайку Годогоста; ночным братьям явно не повезло, что рыжекудрый гигант держал путь через их разбойничьи угодья.

– Как будто длань Перуна направила огнекудрого великана на помощь Воисвету! А клюка Велеса указала точную дорогу, – шептались между собой что простой люд, что бояре, единодушно сходясь во мнении: без участия богов в этой истории ну никак не обошлось.

В общем, можно смело утверждать очевидное: Ратибор быстро заставил относиться к себе с должным почтением любого, с кем сталкивался хоть плечами за столом, хоть лбами в драке.

И даже воевода Торчин, поначалу очень настороженно относившийся к пришлому ратнику, в конце концов растаял и, сменив гнев на милость, поставил перед Ратибором жбан медовухи в качестве извинений и тут же выпалил мирградскому бойцу прямо в физиономию, что столь могучего витязя ещё не встречал в своей жизни. А также признался, что уважает «рыжего медведя» безмерно. Откровенный разговор по душам закончился совместным распитием забористой баклаги с хмелем, коя окончательно погасила слабо тлеющий конфликт между двумя русичами.

Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Славно отдохнувший Ратибор, которого подспудно нет-нет да грызла совесть за не вовремя учинённые праздные шатания, наконец, прервал затянувшееся веселье и засобирался в путь-дорогу.