Итак, не думайте, что вера – это ваша естественная способность. Мы не доросли до веры, не додумались до веры, не решили уверовать, а были предназначены к вере. Следовательно, мы не имеем никакого права превозноситься над теми, кто не верует. «Ибо и мы были некогда несмысленны, непокорны, заблудшие…» (Тит. 3:3). Нам нечем хвалиться. Вера – это не очередная заслуга, которая заменяет собой заслугу дел. Нет, Писание не дает нам повода ничто поставить себе в заслугу: ни дела, ни веру. Мы не можем гордиться тем, что мы верующие. Это Божий дар, доставшийся нам как бы по жребию, то есть не спровоцированный никакими нашими действиями.
Спасительная вера несет оправдание
Четвертая характеристика спасительной веры заключается в том, что она несет с собой оправдание перед лицом Божьего суда. Следующая часть изучаемого стиха гласит:
…по правде Бога нашего и Спасителя Иисуса Христа… (2 Пет. 1:1б).
Всякий раз, когда в Синодальном переводе встречается слово «правда», нужно помнить, что Новый Завет в своей первоначальной редакции был переведен и издан к 1822 году, то есть два века назад, и слово «правда» в русском языке тогда имело немного другой оттенок – не столько «истина» в противоположность лжи, сколько «правота, праведность, справедливость» в противоположность несправедливости (напр., в выражении «творить суд и правду»)28. Так и здесь: греческое слово δικαιοσύνη (дикайосу́нэ), переведенное как «правда», в переводе на современный русский язык означает «праведность»29.
Таким образом, более буквально данное предложение переводится так: …получившим… веру в праведности… Иисуса Христа… Что же это означает? Чтобы лучше понять, давайте сравним данное предложение с аналогичной конструкцией. Например, если бы мы сказали: «Я получил книгу в школе», – это значило бы, что мы получили книгу и при этом находились внутри школы. Так и здесь: «мы получили веру в праведности Христовой» означает, что мы получили веру, войдя при этом в сферу праведности Господней30. Обретение веры сопровождается получением праведности Иисуса Христа.
Настоящая вера никогда не приходит одна. Два Божьих дара – вера и праведность – всегда идут рука об руку. Один без другого не бывает. Это значит, что если вы имеете дар веры, который соответствует предыдущим характеристикам, то вы можете быть уверены в том, что у вас есть также и праведность Христова.
Почему мы нуждаемся в праведности Христа? Потому что не имеем своей собственной праведности. Давид говорит в Ветхом Завете: «Все уклонились, сделались равно непотребными; нет делающего добро, нет ни одного» (Пс. 13:3). И апостол Павел вторит ему в Новом Завете: «…потому что все согрешили и лишены славы Божией…» (Рим. 3:23). Моисей воздыхает: «Ты положил беззакония наши пред Тобою и тайное наше пред светом лица Твоего. Все дни наши прошли во гневе Твоем; мы теряем лета наши, как звук» (Пс. 89:8–9). Исаия восклицает: «Все мы сделались, как нечистый, и вся праведность наша – как запачканная одежда; и все мы поблекли, как лист, и беззакония наши, как ветер, уносят нас» (Ис. 64:6).
Мы чаще всего не осознаем, насколько велика проблема нашей греховности и как далеки мы от настоящей беспорочной праведности. Мы не видим этого, потому что нам не с кем себя сравнивать. Все люди вокруг нас такие же грешники, как мы, поэтому, когда мы сравниваем себя с ними, нам кажется, что мы не сильно хуже, а может быть, даже и лучше, чем некоторые из них. Но вся эта поверхностная, человеческая, иллюзорная праведность в одно мгновение улетучивается, стоит нам оказаться рядом с тем, кто по-настоящему совершенен. К примеру, когда пророк Исаия увидел в видении Господа, сидящего на престоле высоком и превознесенном, вокруг Которого летали огненные серафимы, закрывавшие лица перед ослепительным сиянием абсолютной святости, – он был ошарашен свалившимся на него открытием. Вся его благополучная и спокойная самоправедность разлетелась в щепки, и его взору открылись жалкие и грязные лохмотья его порочности. Он увидел себя погибающим грешником и в отчаянии воскликнул: «Горе мне! Погиб я! Ибо я человек с нечистыми устами…» (Ис. 6:5). Если бы мы, подобно Исаии, оказались рядом с абсолютным совершенством, мы бы тоже непременно увидели, что у нас нет собственной праведности.