– Там, – вдруг сказала Элира, стоя рядом. Она не смотрела на корабли. Она смотрела сквозь туман, на темную воду. Ее глаза были широко открыты, полны того странного внутреннего света, который так раздражал Ториана. – Там… под водой. Глубоко. Я чувствую… холод. Древний холод. И камень. Камень, который… светится изнутри. Тихо. Как уголь под пеплом. «Сокрытое принадлежит Господу» (Второзаконие 29:29). Но он зовет…

Первая Скрижаль. Мысль пронеслась в голове Ториана прежде, чем он успел ее отогнать. Он знал легенды о Камнях Рассвета. Знания из тех же архивов. Знания, за которые теперь охотились. «Горе имеющим мудрость в глазах своих» (Исаия 5:21).

– Морское дно – не место для прогулок, – проворчал он, спускаясь с утеса к поселку у воды. Хижины были жалкими, жители – замкнутыми, с лицами, задубевшими от соли и ветра. Они косились на чужаков, особенно на Ториана с его железной рукой и повязкой. «Пришельцем был я в земле чужой» (Исход 2:22).

Они направились к причалу, где стояла «Фарсис». У трапа их встретил капитан – коренастый, обветренный мужчина с глазами, как у старой морской черепахи, и вечным клыком трубки в углу рта. Он окинул их оценивающим взглядом.

– Куда плыть, странники? – спросил он хрипло.

– На Запад, – сказала Элира, прежде чем Ториан успел открыть рот. – Как можно дальше.

Капитан усмехнулся, выпуская клуб дыма. – Запад? Там только туман да безумие. Говорят, драконы морские спят в глубине. Левиафаны. «Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его» (Иов 41:2). Да и плата за такое плавание… немалая.

Ториан уже собирался выложить последние серебряники (украденные у тех же бандитов), как воздух прорезал резкий звук. Не птичий крик. Металлический свист. Стрела!

Ториан среагировал мгновенно. Он рванул Элиру в сторону, прикрывая собой. Стрела с черным оперением вонзилась в деревянную стойку причала в сантиметре от того места, где секунду назад стояла девушка.

– Вниз! – рявкнул Ториан, выхватывая арбалет. Он огляделся. На гребне утеса, откуда они только что спустились, маячили фигуры. Трое. В темных плащах с высокими воротниками. Инквизиция. Псы Патриарха нашли их. Быстро. «Как шакалы бродят по пустыне» (Иов 30:29, адаптировано).

– Именем Патриарха и Серебряного Сияния! – разнесся крик сверху. – Предатель Дарк и еретичка! Сдавайтесь!

– Никогда! – крикнула Элира, ее голос дрожал, но в нем была решимость. Она прижалась к бочке на причале.

– Заткнись и прячься! – огрызнулся Ториан, прицеливаясь. Арбалет хлопнул. Один из темных силуэтов на утесе вскрикнул и исчез из виду. «Лук свой направляет на меня» (Плач Иеремии 3:12). Теперь он сам стал мишенью.

Две другие фигуры открыли ответный огонь. Стрелы засвистели, втыкаясь в дерево причала и бочки. Капитан «Фарсиса» с громкой бранью нырнул за укрытие. Жители поселка с визгом разбегались.

Ториан перезаряжал арбалет, его движения были быстрыми и точными, несмотря на железную руку. Адреналин гнал кровь, заглушая старую боль. Он чувствовал присутствие Элиры рядом – не физически, а ее внимание. Как будто она следила не только за стрелами, но и за чем-то еще. За… водой?

– Они спускаются! – предупредила она, указывая на тропинку с утеса.

Ториан увидел их – двоих, быстро двигающихся вниз, используя камни как укрытие. Третий, раненый или убитый, не показывался. «Они приближаются, чтобы погубить меня» (Псалом 37:13).

– Капитан! – крикнул Ториан, не отрывая взгляда от цели. – Запускай свою посудину! Прямо сейчас! Двойная плата!

– Безумец! Под обстрелом? – донеслось из-за бочек.

– ТРОЙНАЯ! – рявкнул Ториан и выстрелил. Стрела просвистела мимо головы одного из инквизиторов, заставив его пригнуться. – Элира! К трапу! Беги!