– Рая, синенькие будем чесноком посыпать?

– Ганна, давай затолчку!

– Бери дуршлаг, помидоры протирай!

Вдруг тётя Ганна повернулась к Ире и так и прожгла её глазами:

– А ты в борщ буряк кладешь, чи свёклу, чи шо?

Ира была очень далека от подобной темы, но инстинктивно выпалила:

– Свёклу!

– А-а-а – подобрела тётя Ганна и протянула ей ломоть полосатой свеклы – ну, режь!

Ира вооружилась ножом и стала старательно нарезать соломкой не толще спички сырую свёклу. Тётя Ганна некоторое время одобрительно наблюдала за процессом, повторяя: – та-а-к, та-а-к!, а когда Ира справилась, вручила ей тазик:

– Сходи, наточи воды!

Ира решила, что это какое-то новое испытание и, выйдя во двор, непринужденно направилась к Денису:

– Мне надо наточить воду! – быстро сказала она, подняв брови. Денис взял у неё тазик и наполнил водой из колонки. – Наточил! – и подмигнул, возвращая таз.

Из разговоров на кухне Ира поняла, что семилитровую кастрюлю борща варили не для того, чтобы закормить их до смерти. Смотрины продолжались. Должны были придти Никита, Люба, Иван Матвеевич… Только Григорию было некогда ходить по гостям, да какая-та Маруська как назло уехала на хутор.

Начали переносить еду в «залу». Бабушка Рая раздвинула круглый стол и застелила его новой клеёнкой. Все неукоснительно разувались на веранде и несли тарелки к столу, ступая по домотканым дорожкам. Ира поняла, почему летом готовили на отдельной кухне – хата хранила приятную прохладу.

Первым появился Никита. Это оказался тоненький длинноногий мальчик лет десяти, в одних пёстрых трусиках и с надкусанным яблоком в руке.

– Бабушка, куда опять телефон спрятала? – недовольно заныл он.

Тётя Дуся налетела на него как коршун:

– Шо ты без штанов явився?! А ну марш, оденься! Отдам телефон ввечеру, когда мамка звонить будет! – но когда мальчик ушёл, с любовью и гордостью объявила Ире:

– В кадетском корпусе учиться! И лучше всих в классе в шахматы играе!

Потом пришёл Иван Матвеевич, муж тёти Поли, за ним Люба – невестка тётки Ганны. Сели «вечерять». Иван Матвеевич выставил на стол бутыль с ручкой и высоким горлом, с медово-желтой жидкостью:

– Вот айвовую настойку сам делал, ещё прошлогодняя. Надо встречу отметить!

Но сначала все обстоятельно похлебали ароматного борща с пышным домашним хлебом, прикусывая (кроме Иры и Никиты) жгучим красным перцем. Потом передавали друг другу огромную миску с помидорным салатом, блюдо с баклажанами и – отдельно – тарелку с горой мытой зелени. Когда разложили «молодого утака с хвасолей», Иван Матвеевич разлил настойку по забавным рюмкам в виде граненых стаканчиков на ножке:

– За здоровье наших молодых!

Ире приходилось раньше пробовать крепкие коктейли в клубе, где она подрабатывала, но от айвовой настойки у неё закружилась голова. Она даже схватилась рукой за проём окна, возле которого сидела. На удивленный взгляд Ивана Матвеевича она, оправдываясь, сказала:

– Какие здесь стены толстые!

– Это добрая хата, настоящая казачья! Крýгом сложенная, по всем правилам! – отвечал Иван Матвеевич.

– Почему крýгом, она же квадратная? – спросил Денис.

– Крýгом – потому что всю насквозь можно пройти. Вот у нас в станице Раздорской – а я сам с Дона, меня Полька в плен увела – подмигнул Иван Матвеевич Ире – старые дома сохранились, ещё офицерские. Так они по второму этажу обязательно верандой обведены, чтобы тот круг сохранить! Казачий уклад кровью писан, прадеды не дураки были!

– Ой, прямо уж в плен! – кокетливо перебила его тётя Поля – Сам пристал, как банный лист!

Было заметно, что супруги, несмотря на долгие годы вместе, любили эту тему.