– Это я… – услышал он тихий ответ и сразу признал этот голос.

– Я усё изделал, шо смог из указанаво управляюшшим, кое – шо забрал для ремонту.

– «Шо ей надо от меня? Ни ведьма ль», – он вспомнил книгу писателя Гоголя, которую недавно прочитал.

Он перекрестился и сжал кулаки готовый дать отпор.

– Я знаю, – ответила она шёпотом и опустилась на колени рядом с ним.

Когда её руки нашли в темноте Фрола, он вздрогнул от неожиданности.

– Любимый я хочу быть твоей… Я твоя.

Страстные поцелуи горячих влажных губ покрыли его лицо и грудь. Какое-то время Фрол пытался отстраниться от незваной гостьи, но, ощутив близость женского тела, волнующее кровь жаркое дыхание, не совладал с собой. Природа взяла своё, и закружило его, и понесло над землёй растворившегося в объятьях той, о которой ранее и не ведал.

Фрол проснулся от кудахтанья кур, рывшихся в мякине рядом с конюшней. Через узкое оконце пробивался свет нового дня. Он приподнялся и взглянул на рядом лежащую женщину, словно пытаясь убедиться, что произошедшее это не сон. Солнечный лучик пробился сквозь покрытое паутиной стекло и осветил её лицо. В полумраке она казалась ещё красивее. «Почему выбрала меня? Не понять. Чудные эти господа, вечно вытворяють усякое такое», – он ещё раз со вниманием оглядел спящую и стал натягивать на себя рубаху.

– Какая я глупая… – Какая глупая… – девушка блаженно потянулась, – Я боялась этого, была уверена, что это противно и больно. В детстве слышала, как мама стонет и вскрикивает всякий раз, когда ночью отец заходит к ней в спальню. И решила: зачем, для чего нужен мужчина и муж, если приходится переносить такие страдания? Теперь я понимаю, отчего она стонала, – и Мария с любовью посмотрела в глаза юноше.

– Глупая. Нет, не глупая, а настоящая дура. Потерять столько лет счастливой жизни. А может быть, я тебя ждала, для тебя берегла себя?.. У тебя это уже было?.. Было ль?..

Фрол слегка покачал из стороны в сторону головой.

– Было, я чувствую было… Ну, и что ж, зато теперь ты мой. Мой?..

– Ваш, барыня.

– Ваш, барыня… – произнесла она, пытаясь сохранить его интонацию, – Меня Марией нарекли, Машей. Повтори: « Я твой, Маша»

Я Ваш… – Фрол замялся, – Я твой, Маша.

– У, какой ты. – и Мария прижалась к нему счастливая.

Фрол невольно вспомнил Марфу: -«Марфа совсем другая: не такая умная, не такая красивая. Дела… Ну, и дела… Шо-то будить…»

– Я тебе нравлюсь? – Девушка потрясла Фрола за плечи, – Говори, нравлюсь?

– Нравишься. Разве можешь ты не нравиться, такая…

– Какая такая? Ну-ка говори…

– Вот, такая…

– И ты меня можешь полюбить?

– Я уже люблю.

Она протянула к нему руки с красивыми тоненькими пальчиками с розовыми ноготками как у ребёнка,

– Иди ко мне любимый…

Заскрипели ворота, это конюх пришёл за лошадьми. После дневного света ему было трудно, что-то рассмотреть, и поэтому он ничего не заметил особенного,

– Фрол, поднимайся, пора подкрепиться перед трудовым днём.

Фрол незаметно для конюха прикрыл барыню сеном и, потягиваясь, пошёл ему навстречу, чтобы отвлечь его, – «Не дай бог заметит что».

– Когда отбываешь?

– Да сейчас и поеду.

Фрол помог вывести лошадей из конюшни, и хотел было запрягать свою кобылку, но конюх его остановил,

– Негоже на пустой живот в дорогу отправляться. Иди на кухню, покормють, заработал. Да, вот, управляюшший передал, – и конюх протянул ему трёх-рублёвую бумажку.

– Ни х чаму это, мине уже заплатили.

– Бери, дурень! Он сказал: «Барыня приказала хорошо отблагодарить» Заработал, значить.

Фрол почувствовал какую-то неловкость и сомнение, но деньги взял, вспомнив: – «Дають – бяри, бьють – бяги».