Общечеловеческая этика отменяется в сектах. Это можно увидеть в эпизоде романа Дэйва Эггерса «Сфера», где описана, как можно предположить, та самая бирюзовая корпорация. Кто не читал роман, может посмотреть экранизацию. Но нужно учесть, что фильм не повторяет роман, в фильме очень сглажена концовка. Фильм заканчивается оптимистически, роман – совсем по-другому. По вине главной героини Мэй Холланд погибает ее друг юности Мерсер. Мерсер захотел уйти от всевидящего ока сетей. А компания «Сфера» как раз разрабатывала проект, в рамках которого любого скрывшегося от преступления человека можно было за считаные минуты найти в любой точке земного шара. Возникало некое онлайн-шоу, в котором участвовали тысячи людей. Тысячи людей в разных уголках Земли ждали, председатель объявлял имя человека, показывал фото, и тут же в чат сыпались сообщения, где этого человека видели в последний раз. После того, как очередной человек был найден таким образом, Мэй, поддерживая общий ажиотаж, решила выставить кандидатуру Мерсера, который написал записку, что он скрывается от людей. Он был найден: к его дому подбежали люди, стали его фотографировать. Желая убежать от них, он прыгнул в машину и поехал. За Мерсером по инициативе Мэй полетели дроны, из динамиков которых звучало обращение, повелевающее ему остановиться. То ли не желая останавливаться и не видя возможности уйти от дронов, то ли не справившись с управлением, Мерсер на своей машине сошел с трассы и разбился.

Стоит сказать, что в данном случае он не знал, что ему ничто не угрожает. Это была лишь забава с целью найти его. Мэй, опечаленная гибелью человека, в которой приняла непосредственное участие, пошла к одному из трех руководителей компании по имени Бэйли. Бэйли оспорил ее ощущение вины в гибели Мерсера, сказав, что Мерсер не захотел включиться в разрастающееся сообщество людей, придерживающихся принципов сети, и раз он захотел быть изгоем, поделом ему, что он погиб. И Мэй согласилась. И, соглашаясь с подобного рода объяснениями, она подвергла свое мышление реформированию. Так же происходит в сектах[59].

В своих поступках люди пользуются аксиомами. На самых глубинах личности лежат те самые аксиомы, от которых мы отталкиваемся в своих взаимодействиях с миром, в том, как мы воспринимаем окружающий мир, людей. Секта пытается вломиться на этот уровень аксиом и подменить своими постулатами убеждения, лежащие на самой глубине человеческой личности. Если такой человек не имеет опоры на веру, у него есть что-то такое, что он вынес из детства, есть смыслы, перешедшие от родителей.

Как говорил один нейрохирург, процесс запоминания тесно связан с эмоциональной сферой. Лучше запоминаются те идеи, которые были каким-то образом окрашены эмоционально. Секты могут использовать эмоционально окрашенные ритуальные действа для внедрения в личность человека тех или иных убеждений. Конечно, человек, который никогда не сталкивался с верой, начнет проводить параллели, вспоминать, что у нас тоже есть и крестный ход, и радость Пасхальной недели. Но здесь речь идет не о внедренном убеждении. Как говорил прп. Иустин Попович, если человек старается очищать свою душу от всего страстного, греховного – то он опытно познает тайну Воскресения Христова. Его душа воскресает. Он непостижимым образом убеждается в том, что Воскресение – это непостижимый факт, и этот факт означает, что и лично Он воскреснет. Даже если человек в силу определенных обстоятельств не может быть на Пасхальном богослужении, например, если находится в тюрьме, то и там он может пережить всю глубину радости о Христе. Радость подлинная основана на сопричастности к тому, что существует объективно. Есть некие универсальные законы мироздания, на основании которых осуществляется развитие всего живого. Эти законы описаны и в Евангелии. Сначала есть лишь дурная бесконечность, бесконечность тайн, которые невозможно постигнуть. Еще древние говорили, что человек обречен на познание, и он познает, но не может познать до конца. Прп. Иустин Попович описывал этот феномен: то, что раньше казалось человеку кошмарной бесконечностью, вдруг наполняется бесконечностью Христовой. Человек во Христе начинает видеть перспективу там, где раньше ничто не поддавалось познанию.