Когда человек привыкает эти нити незавершенных дел не бросать, а всегда вплетать их в ткань рабочего цикла, то постепенно этих торчащих ниток остается все меньше и прекратившийся гул от незавершенных циклов высвобождает в голове место для актуальной информации и в своей профессии, и в жизни вообще.

Чтобы это стало естественным навыком, конечно, необходима определенная дисциплина. И святые и в этом смысле могут служить для нас образцом. К примеру, святитель Николай Японский, находясь в миссии в Японии, ежевечерне структурировал свою информацию, ведя подробные записи. Если оценивать его как менеджера, он был суперэффективным. В чужой стране он создал самую грандиозную библиотеку, со всеми власть предержащими он завязал продуктивные контакты, и это несмотря на чужой язык, иную культуру и тому подобное. В каком-то смысле он сделал невозможные вещи в рамках своей земной жизни.

Принципиальное отличие системы Аллена от тайм-менеджмента лежит в плоскости реализации намеченного. Тайм-менеджмент упускает из вида, что любое большое дело делается с кучей маленьких сопутствующих дел. Вот в них-то он и вязнет. Он может быть эффективным только при единократном действии, возможность решения отсроченных дел и многоуровневых задач с его помощью сводится к нулю. Одним словом, в тайм-менеджменте есть идея, но нет метода. Порой человек даже не может сформулировать себе ту область, где хотел бы реализовываться, но если он начинает структурировать информацию, которая относится к нему, чем-то его заинтересовывает, то возникает вероятность того, что через два года (время наполнения, оседания, осваивания) человек это «свое дело» заметит, проявится область знания, в которой он начнет ориентироваться. По сути, человек вроде бы по крохам собирает материалы, но именно они становятся в недалеком будущем его рабочей картиной мира. Есть вопросы, которые решаются только путем накопления, накопления конструктивной информации (выбор своей рабочей ниши – один из таких). Так работают отсроченные дела.

Но чтобы информацию накопить, ее надо хотя бы не растерять! Есть определенная скорость регрессии, и, воспринимая новую информацию, мы постепенно забываем старую, которая может быть не менее важна. Память наша не безгранична. Есть, конечно, люди, которые обладают такой памятью. Это любящие люди! Академик Алексей Алексеевич У́хтомский, князь, в монашестве Алипий – русский и советский физиолог, академик Академии наук СССР, создатель учения о доминанте, был одним из них. Он говорил, что безграничная память – это любовь![24] Если у человека есть интерес к миру, он запоминает огромный массив информации, как ребенок в период своей наибольшей пластичности, без труда. Взрослый человек на определенном этапе уже не может столько запомнить, ему нужна система развернутая, в которой главным звеном является контекст. Когда наши временные ресурсы ограничены, а внешние вызовы многократно превышают их, необходимо научиться ориентироваться в накопленной информации исходя из контекста текущей ситуации. Быстро выуживать из нее пригодное моменту возможно благодаря именно структурированию. Если мы не умеем структурировать информацию, то мы встаем перед дилеммой: или мы должны ее всегда иметь на виду (а это заваленный рабочий стол и гул в голове), или уничтожать.

Но в то же время методику надо применять «умеючи», надо отслеживать, чтобы она не сыграла нам злую службу и не стала «палкой о двух концах». Когда человек был в гонке, он некоторым образом к ней (к гонке) как-то более-менее адаптировался. Когда же человек начинает входить в систему, идти по пути упорядочивания, он ставит свое психическое состояние в зависимость от постоянного осуществления контроля над ситуацией. Хотя человек понимает, что при всем желании контролировать какие-то вещи невозможно, он ввел уже себя в практику связывать свое психологическое благополучие с осуществлением контроля. И тогда, если человек начинает использовать эту систему как жизненную философию, он «сходит с ума».