– Нет-нет. Я в порядке, просто не помню, как легла спать. Жуть. – Она нервно теребила в руках полотенце и растерянно смотрела в землю. – Кирилл, ты помнишь?

– Наплясавшись, мы разбудили папу и отправились к себе. – Я попытался ее успокоить.

– Точно, помнишь?

– Да. Смутно, конечно… Сам на бровях был.

Я действительно помнил. Вернее, вспомнил, когда Нина спросила меня. Не без хмельного удовольствия я немного поскакал вокруг костра. А затем все вдруг резко кончилось. Будто кто-то выключил фонограмму. Мне даже показалось, что в течение нескольких мгновений музыканты били в барабаны в полной тишине, а Оксана бесшумно открывала рот, словно задыхаясь. Но чего только тем вечером мне не казалось.

Обедали мы снова чудо-фруктами. На этот раз, на удивление пресными и безвкусными. Готовить другую пищу было лень, да и продуктов не было. Ближе к вечеру к нам зашел Эдгарас.

– Сегодня в поселке праздник. Приезжает король, – сообщил он, ковыряясь в своих косичках.

– Что еще за король? – ухмыльнулась Нина. – Мы в королевстве?

– На самом деле, это губернатор курортной зоны. Раз в год он торжественно посещает каждый прибрежный городок. Зрелище то еще. Советую посетить. Не пожалеете. Я иду. Ваши друзья Влад и Лена тоже собираются. Можем вместе.

– И что там ожидается?

– Фейерверки, танцы, представления. Очень весело будет.

После вчерашнего балагана шумных развлечений мне не хотелось.

– Я, пожалуй, пас. Тишины хочется.

– Ты чего? – всполохнулся отец, – Давайте сходим. Не к чему нам здесь разлагаться. Ты как, Нина?

– Не знаю, – она безразлично пожала плечами.

– Спокойствия сегодня не ждите, – заметил Эдгарас, – все побережье будет на ушах стоять. Вы думайте, я зайду через пару часов.

Саулкрасти был небольшим городком, изъеденным узкими, извилистыми улочками, добрую половину которого занимали гостиницы, бары и сувенирные лавки. Дома и квартиры преимущественно сдавались, и оставалось лишь гадать, где ютятся местные жители. В честь праздника главная площадь была украшена разноцветными лентами и вплетенными в них цветами. Отовсюду раздавались звуки музыки и веселья. Но пьяный гам и радостные вопли удручали меня все больше. Однако отцу и Нине нравилось. С диким хохотом они тыкали пальцем в каждого ряженого идиота, приплясывали и пили коньяк. Я же решил воздержаться, хотя смотреть на этот разнузданный балаган трезвыми глазами было невыносимо. Раскрасневшись от алкоголя, Влад и Лена настойчиво предлагали мне выпить каждые пару минут, поэтому я раздраженно отошел в сторону. Вдруг все восторженно закричали, и у меня заложило уши. Вдали самой широкой дороги, что вела к площади, показался король. Он сидел на увешанном узорчатой материей слоне. Рядом шли полунагие девицы, они крутили огни, бросали в публику цветочные лепестки и танцевали.

– Да здравствует, король! – услышал я в толпе озорной голос отца. – Монархия спасет мир!

Когда старый слон вразвалочку проходил мимо, я внимательно разглядел виновника торжества. Тучный и припудренный, в золотистом халате и багровой чалме, он был похож на разжиревшую марионетку. Пустые глаза безжизненно скользили поверх голов митингующих, блестящие губы застыли в фарфоровой улыбке, приподнятая рука сдержанно приветствовала подданных. Неожиданно, во мне что-то сжалось, и вместо размалеванного короля я увидел грузного, унылого мужчину в засаленной майке. Он сидел на потрепанном кресле в темной комнате, и бежевая маска-респиратор прикрывала его обрюзгшее лицо. Полузакрытые глаза находились в тягучей дреме, но они внезапно открылись и уставились на меня испуганно. Видение тут же пропало. В действительности король и головы в мою сторону не повернул. Я растерянно огляделся. Все продолжали, как ни в чем не бывало, истерично вопить и безумно махать руками. Волна жуткого страха вдруг всколыхнулась во мне, и, комом упершись в горло, кислотой разъедала нутро.