– Чего молчим? – заводился Кир. – Слабо «Каспийский груз» сбацать?

У него за спиной стояли пятеро таких же молодых ребят, кто в спортивных куртках, кто в косухах из дерматина. Сутулые, с волосами, торчащими во все стороны, и вытянутыми лицами – они больше походили на гиен.

– Не, мы такое не играем! – крикнул ему в ответ Макаров. – Не наша тема!

– Да ладно? А если гитарой по башке? А?!

– Отстаньте от ребят! Как не стыдно? – зрители заступились за музыкантов.

Кир уже готовился устроить разборку, но один из подручных одернул его за руку и показал на двух полицейских, которые патрулировали в парке.

– Хрен с вами! – Кир сцедил слюну сквозь зубы и одним смачным плевком выразил все, что он думал о группе и их музыке. – Только на мой район не суйтесь, там такое говно не слушают.

Чтобы не нарваться на неприятности, Рихтер молча подождал, пока Кир со своей бандой скроется из вида. Только после этого Саша снова посмотрел на слушателей: толпа уже успела поредеть. Рихтер оглянулся на друзей – ребята и без того устали и не горели желанием продолжать концерт. Он подошел к микрофону и обратился к оставшейся публике:

– Спасибо за внимание. Уже темно, и музыканты струн не видят. – Саша улыбнулся, чтобы снять напряжение. – Если захотите еще раз послушать нас, встретимся на этом же месте через неделю.

Им еще раз похлопали, ребята вразнобой поклонились.

– Собираемся, парни, – сказал Рихтер друзьям, снимая гитару. – Надо сматываться, пока совсем не стемнело.

– Эй, это к тебе. – Макаров ткнул Сашу локтем.

Рихтер обернулся. Перед ними стояла Некрасова.

– Саша, можно тебя на минуту?

Он похлопал глазами, промычал что-то невнятное и кивнул. Вдвоем они отошли от группы и сели на качели.

– Вы хорошо играли, – начала Аня. – Мне ваши каверы даже больше нравятся, чем оригиналы.

Саша осторожно поднял глаза, чтобы посмотреть на ее лицо. Он только увидел улыбающиеся губы и тут же снова опустил взгляд.

– Спасибо, – ответил Рихтер и сам невольно улыбнулся.

– Здесь было много ребят из школы.

– Да, я видел.

– Им тоже понравилось, я спрашивала.

– Я передам парням. Мы все хорошо поработали сегодня вечером. – Саша сжал губы, чтобы не улыбаться, но все равно улыбнулся, только получилось глупо и неестественно.

– Вот бы вы и в школе выступили.

– Скажи спасибо Палкину. – Признаки улыбки исчезли с лица Рихтера.

– Я… не всегда его решения поддерживаю.

– И все же вы вместе шли на выборы.

– Да, но…

Аня напряглась, вытянулась на качелях, но потом, не найдя нужных слов, сгорбилась и опустила голову.

– Но что? – спросил Рихтер.

– В начале все было по-другому. У него были замечательные планы: вовлекать учеников в общественную жизнь, в управление школой. Он обещал мне, что реформирует школьную газету, которую раньше никто не читал, и сделает меня главным редактором.

– Разве он не выполнил обещания?

– Выполнил… Вот только я не ожидала, что власть, пусть и символичная, так его испортит.

– Что ты имеешь в виду?

– Он стал думать только о себе, об имидже. Кроме школьной газеты, ни один другой пункт из программы он даже не попытался реализовать.

– Типичный политик.

– Да и школьную газету Палкин все больше пытается использовать в своих интересах. Он стал лгать и… наверняка делать еще что-то отвратительное, о чем я пока даже не подозреваю.

Рихтер усмехнулся.

– Что смешного?

– Удивляюсь тебе. Думаешь, раньше он был другим?

– А разве это не так?

– Сама подумай: как власть или деньги способны исправить человека в лучшую или худшую сторону? Мне кажется, они просто усиливают те качества, которые и раньше в нем были. Посмотри на Володю. Бессменный староста класса, главный помощник директрисы, участник всевозможных молодежных движений с похвальными листами из министерства образования и городской администрации.