Милиты ответили дружным восторженным ревом.

За спиной полковника Куратор крутил в голове фразу раненого лесника: «По легенде, лемуры поклоняются огромному монолиту с серебряными боками».

Когда подошли последние люди из Мидии, члены экспедиции собрались почти в полном составе. Лишь несколько бойцов осталось лежать в импровизированном госпитале на втором этаже Борисовой таверны. Даже бо́льшая часть техников и обслуги присоединилась к милитам, ведь поход обещал быть долгим. Хотя многие из тех, кто вышел месяцы назад из ворот полкового лагеря, теперь удобряли корни больших деревьев, их, опытных воинов, все еще оставалось более полусотни. Закаленные, спаянные в боях, пусть и истощенные до крайности, они до сих пор были грозной силой. Однако до того, как начинать поиски лагеря лемуров, требовалось решить важное дело. Немного оправившийся от ран лесной человек, назвавшийся трудно выговариваемым именем Хуграккур, помогал налаживать шаткое перемирие между Полком и своими соплеменниками. С поднятыми вверх руками он появился перед первым же встреченным отрядом лесников. Приблизившись, что-то долго объяснял им, резко и властно жестикулируя. Прицелы невидимых снайперов Полка следили за ним неотступно, но повода усомниться в своих словах бывший пленник не дал. Потом была еще одна встреча. И еще одна. С каждой из них Хуграккур жестикулировал все быстрее и эмоциональнее. Подслушивающие разведчики смогли узнать немного – переговоры шли тяжело, и постепенно стало понятно, что неожиданный союзник пообещал больше, чем на самом деле мог выполнить. После одного особенно жаркого обсуждения, едва не закончившегося дуэлью между лесниками, переговорщик сообщил милитам, что на следующую встречу прибудут главы племен людей леса, и ее итог определит судьбу сделки. Куратора обуревало желание одним ударом обезглавить все еще потенциального врага, но он смог убедить себя, что такой шаг принесет больше проблем, чем решит. К тому же полковник Джейкобс не одобрял подобные способы ведения войны.

Ночь финальных переговоров оказалась холодной и темной. Около дюжины мужчин собралось вокруг большого костра, соперничая с ним в жаре спора. В свете огня лица лесных вождей казались красными глиняными масками. Хуграккур выбивался из сил, объясняя и доказывая, но его мало слушали. Кто-то считал, что враг врага все еще враг, кто-то не мог забыть нанесенные в боях раны, кто-то не верил в способность одних чужаков победить других. Наконец «свой» лесник вернулся к полковнику. Лицо его было сумрачным.

– Они хотят сами увидеть командира людей из-за гор.

– Ну что ж, это не такое уж невыполнимое требование, – Джейкобс усмехнулся, искусно скрывая беспокойство.

Милиты Полка дежурили во всеоружии, готовые отправить к Основам любого, кто проявит враждебность. Хотя дальняя разведка уже доложила о целом войске лесников, стоящем в боевой готовности неподалеку, несомненно, с той же целью.

Джейкобс прошел внутрь круга враждебных лиц спокойно и уверенно, будто никто из присутствующих не желал видеть его мертвым немедленно. Шагающий в широкой тени командира Куратор тем временем незаметно разглядывал лесных вождей. Чужакам приготовили места в дальнем ряду, но полковник рассмотрел морщинистого человека с грубыми, иссеченными шрамами чертами лица, к которому все обращались, понижая голос, и неторопливо направился к сидению прямо напротив него. Сидевший там лесовик средних лет, имевший со старшим вождем неуловимое сходство в чертах лица, растерялся, рассердился, но затем все же уступил место чужаку. Полковник Джейкобс уселся и холодно посмотрел на старшего вождя.