– Эта земля снова наша, – прошептал он, устремив взгляд на мрачный столб с черепами, чьи пустые глазницы, казалось, смотрели на него с немым осуждением. – Рол приходить с мир, но вы выбирать война. Теперь я нести весть братьям и сёстрам: наш народ возвращаться домой.

Солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небесный свод в кроваво-багряные тона, когда Рол, сняв последний череп со зловещего столба, повесил вместо него искусно сплетённый из полевых цветов венок – первый символ возрождения его племени на исконных землях. Ветер, словно невидимая рука предка, пронёсся по поляне, подхватил лепестки и разнёс их по воздуху, благословляя начало нового пути.

С новой решимостью, горящей в его глазах подобно первобытному костру, Рол устремил взгляд к линии горизонта, где первые звёзды начинали свой ночной танец. Теперь его цель стала яснее прежнего – найти разрозненные группы соплеменников и объединить их под знаменем возрождённого племени. Но первым делом следовало вернуться к Лии и рассказать об одержанной победе.

– Рол обещать вернуться, и Рол держать слово, – произнёс он, собирая трофейное оружие духов и готовясь к обратному пути. – Новый день приходить для наш народ. День, когда мы снова становиться сильные, как великие звери.

Тяжелый запах смерти и тления встретил Рола, когда он, крадучись, словно призрак, вступил на территорию опустевшего лагеря. Воздух здесь казался густым, пропитанным ароматами разрушения и забвения. Молодой охотник ощущал, как каждый вдох наполняет его легкие тяжестью минувшей трагедии.

Лагерь предстал перед ним молчаливым свидетельством ужаса, разыгравшегося здесь. Побелевшие кости, разбросанные повсюду, причудливым узором покрывали утоптанную землю – человеческие останки переплетались с животными, образуя жуткий гобелен смерти. Рол вздрогнул, когда его нога случайно задела череп, и тот, издав глухой звук, откатился в сторону.

Острый взгляд охотника медленно скользил по земле, высматривая следы прошлой жизни. Тут и там лежали простые, но грозные орудия – тяжёлые дубины с искусно вырезанными рукоятями, острые копья с обожжёнными на огне наконечниками, грубо обработанные каменные ножи. Оружие, некогда дарующее жизнь своим владельцам, теперь покоилось рядом с их останками, бесполезное и забытое.

Рол перевёл взгляд на разрушенные жилища. Покосившиеся шалаши из переплетённых веток и натянутых шкур стояли полуразрушенные, их стенки трепетали на ветру, как последние вздохи умирающего. Внутри виднелись простые углубления в земле – спальные места, выложенные сухой травой и мягкими листьями, теперь опустевшие, сохранившие лишь призрачные отпечатки тел своих прежних обитателей.

Сердце Рола сжалось от необъяснимой смеси чувств – скорбь по неизвестным соплеменникам переплеталась с решительностью и странным ощущением принадлежности этому месту. Не позволяя эмоциям захлестнуть себя, молодой охотник принялся за дело.

Он начал собирать высокую траву, растущую вдоль границ лагеря, и яркие полевые цветы, чьи живые краски казались дерзким вызовом мрачности окружающего пейзажа. Его крепкие пальцы, огрубевшие от постоянного использования лука и копья, работали с удивительной ловкостью, сплетая стебли и лепестки в объёмные венки. От них исходил свежий, пробуждающий аромат, словно дыхание самой жизни среди царства смерти.

Закончив работу, Рол приблизился к массивному столбу, возвышавшемуся в самом центре лагеря. Древний тотем, покрытый высохшей глиной и выцветшими красками, казался одиноким хранителем памяти об исчезнувшем племени. С почтительностью, граничащей с благоговением, молодой охотник украсил вершину столба сплетёнными венками, превращая мрачный символ в яркий знак возрождения.