Правда, Серж оказался прав в одном, Андрей мог действительно поехать со мной в Милан, тем более он только-только вышел в отпуск, в любом случае он мог бы отпроситься у своего шефа, мог бы выхлопотать командировку в Милан, ведь предприятие, на котором он работал, имело обширные связи за границей.

Я невольно с уважением подумала об Эдмонде. Он-то нашёл и возможности, и время сопровождать Маришу в её поездке. Постепенно благодаря Сержу моё отношение к художнику стало меняться.

– Прекратите смеяться! Меня это раздражает!

Однако мои слова произвели прямо противоположное действие на Сержа, он продолжал смеяться, будто я незаметно и невольно «подлила масло в огонь». Мне вдруг стало досадно. Досадно оттого, что я выглядела в тот момент довольно глупо; досадно оттого, что я так быстро опьянела, хотя благородная дама вообще не должна пьянеть. Так, во всяком случае, когда-то учила меня бабушка, когда занималась моим воспитанием и давала наставления на будущее.

– А-а, вы уже нашли общий язык!

Я совсем не заметила, как вошли Мариша с Эдмондом. Мне казалось, что они довольно долго гуляли по саду, а на самом деле прошло не так уж много времени. Мариша выглядела посвежевшей. Тёплый и ласковый итальянский воздух прекрасно действовал на её кожу.

– Ну, как вам мой сад? – спросил Серж.

– Великолепно! Вы очень богаты, Серж, – заметила Мариша.

– Это – наследство, доставшееся мне от моих благородных предков, которые были вынуждены покинуть Россию за два года до революционного переворота, предчувствуя наступление грозных времён. Но и я сам не люблю безделья, стараюсь, как могу, упрочить свой семейный капитал.

– Похвально.

Мариша и Эдмонд сели за стол и заметили два бокала: мой пустой и Сержа, хозяина этой роскошной виллы, заполненный наполовину. Маленькие пузырьки всё ещё продолжали лопаться внутри едва желтоватой жидкости.

– Вы хотите сказать, что вы пили шампанское?

– Не переживайте, Мариша, я сейчас же налью вам с Эдмондом по бокалу.

Серж достал со стойки два бокала, поставил их перед гостями и разлил в каждый своё великолепное шампанское.

– Кстати, я заказал пиццу, сейчас её привезут. Здесь готовят самую вкусную пиццу в Италии.

– Пиццу? Да Вы в своём уме, Сержио? Я скоро лопну, если учесть те самые маковые булочки в буфете после премьеры. Моя талия исчезнет, и тогда я буду играть каких-нибудь заправских матрон. Все оперные певицы не блистают точёными фигурами, а я слежу за собой.

– Что касается оперных певиц, то среди них много стройных, – успокоил её Серж, – но пицца здесь действительно отменная, и мне бы очень хотелось, чтобы мои гости её попробовали.

– Хорошо, Вы умеете уговаривать и убеждать.

Я вдруг представила Сержа на каком-нибудь торжественном приёме, например, в замке королевы Елизаветы; должно быть, это очень утомительное занятие находиться на подобных мероприятиях.

Я даже не заметила, как взгляды всех присутствовавших были обращены на меня.

– Юлия! Юль, ты что, не слышишь?

Я посмотрела на Маришу.

– О чём ты подумала только что, подруга?

– Да так, ни о чём, – отмахнулась я.

В этот момент все услышали звон дверного колокольчика.

– Вот как раз пиццу привезли.

Серж вышел и вернулся с очень большой коробкой, которую сразу же положил на стол. Запахло сыром, помидорами и грибами.

– А почему Вы сами открываете двери? – поинтересовалась я, – Разве у Вас нет швейцара и слуг?

– Я отпустил на выходной всю прислугу. А вообще-то я и сам не очень часто наведываюсь на эту виллу, слуги содержат её в образцовом порядке.

– Вы предупреждаете их заблаговременно о своём приезде?

– Конечно, моё положение обязывает меня к этому, – сказал Серж.