– Ладно тебе, не ревнуй. И женщин у него нет. Эдмонд всё время за работой.

– Я очень рада, что у Эдмонда нет женщин кроме тебя, – парировала я.

– Ну, что ты на меня так смотришь? Не спорю, он назначает деловые встречи Вике….Вике Сергеевне – владелице галереи на Тверской, она очень хочет выставлять его картины.

– И как выглядит эта твоя Вика? – поинтересовалась я.

Андрей не отвечал, и это нервировало меня.

– Она довольно симпатичная молодая особа со стрижкой, у неё светлые волосы, голубые глаза. Обычно она носит голубую кофточку и серую юбку, не очень удачное сочетание, и, тем не менее, ей очень идёт.

Я вспомнила ту молодую особу, которую я видела рядом с Эдмондом. Её описание в точности совпадало с тем, что я видела тогда.

«Хорошо, если всё так», – подумала я, старательно вслушиваясь в нудные назойливые телефонные гудки.

– А-а, алло! Привет, Андрей! Почему ты так долго трубку не берёшь? Спал? Ну, ладно, я волновалась. Кстати, почему ты мне не позвонил?

Голос Андрея вполне успокоил меня, я победно улыбнулась в ответ на подозрительный взгляд подруги.

– Ну, вот всё нормально, Мариша.

– Ага. Я так и думала.

– О чём ты думала?

– О том, что твоему благоверному сейчас совсем не выгодно говорить о своей любовнице, когда он, как король, живёт в твоём роскошном доме.

– Ну, и что с того. Мы этот вопрос давно решили. И вообще, у нас будет крепкая семья.

– Я рада за тебя.

Я понюхала розы в вазе. Свежие розы встречали любого постояльца гостиницы, но я была бы совсем не против, если бы точно такой же букет мне подарил Андрей. Цветы обычно появлялись накануне или в день Восьмого Марта, дня рождения, Нового Года. Мне всегда хотелось, чтобы этот список был продолжен, но он не продолжался. В большой хрустальной вазе красовались аппетитные фрукты. Мариша взяла яблоко и надкусила его.

– Отлично! Ну, что, ты готова к пикнику у Сержа, подруга?

– Перестань делать «непрозрачные намёки». Серж – приятель и спонсор Эдмонда.

– Разве он тебе не понравился?

– Он – не вещь, чтобы нравиться.

– Не будь дурочкой, Юлия. Ты сама знаешь, что я имею в виду.

– Он приятный, обходительный.

– Ты шутишь. Да он просто красавчик.

– Мне не нравятся красавчики. Когда на них смотришь, то кажется, будто с их лица стекает сладкий нектар.

– Я что-то не заметила. По-моему, внешность Сержа – что надо.

– Серж слишком интеллигентен, и потом, не забывай, у меня есть Андрей, и мы скоро поженимся.

– Это я помню. Но вы всё ещё не женаты, а значит, ты свободна.

– Ты о чём? – спросила я.

– Ладно, не бери в голову, и я рада, что ты скоро выходишь замуж за Андрея

– Мариша, скажи, каковы твои планы на будущее?

– Личные или творческие?

– И те, и другие.

– Что касается творчества, то в следующие три месяца я буду выступать в Большом в арии супруги графа Альмавива в «Фигаро», а затем… скорее всего, Мариинка. Ну, а потом, Эдмонд и я поженимся.

Я обняла подругу.

– Ну, вот, слава богу, что это случится. Мы непременно будем дружить семьями.

Когда Мариша ушла, на моей душе стало как-то пусто, одиноко, несмотря на то, что, вроде бы, всё было в порядке.

Я остановилась в роскошном номере отеля «Милан», денег у меня было много, карьера шла в гору, даже Андрей Петрович – мой шеф-редактор уже начал хлопотать для меня «эфирное время» на Первом Канале.

– Для чего Вы это делаете, Андрей Петрович? – как-то раз спросила я его.

– Вы неплохо бы вписались в элиту нашего телевидения, и потом, телепередача для женщины – это то, что нужно.

– Ну, о чём Вы говорите, Андрей Петрович! Наше телевидение итак грешит изъянами, а Вы ещё хотите добавить один.

– То, что Вы так знаете, на нашем общественном телевидении нет или практически нет ни одной образовательной программы. Расписание напичкано фильмами и сериалами сомнительного качества, ток-шоу и новостями.