Сквозь завесу затмения, накрывающую меня, я слышала, как он шептал, что, наконец, когда разум оставит меня, он поглотит меня полностью. Эти слова заполнили меня манящим желанием. Я страстно желала полного поглощения, которое он обещал.

Каждое его движение было предопределенным, точно рассчитанным, и я ощутила, как все малые остатки сопротивления сходят на нет, тают. Этот сладкий и жгучий момент наслаждения был ловушкой, и, хотя инстинкт кричал мне об опасности, моё сердце стучало в унисон с ритмом Дракона, я отдалась ему, я неслась к нему навстречу, я хотела сгореть до тла, впуская его огонь в себя, я мечтала растаять как маленькая снежинка, в ярком пламени костра, как множество других до меня.

Я испытала боль, страх усилился, заполнив мерцанием острых ледяных осколков всю пещеру и из меня потекла магия дикая искажающая, фосфорного бледно-лилового цвета, она растекалась в разные стороны как два крыла. Это возбудило Дракона, он предстал передо мной, объятый свирепым огнем страсти. Он начал менять ипостась. Его зрачки, сверкающие как мрачные звёзды, начали сжиматься, превращаясь в вертикальные щели, полные дикой игры инстинктов и безумия.

Кожа дракона, прежде алых оттенков, начала меняться, покрываясь жесткой кровавой чешуей. Чешуйки блестели зловещим светом, словно они источали собственный огонь, желая сжечь всё живое вокруг. На его голове появились рога, черные, как ночное небо, они тянулись к небесам, как призывающие к ужасу мечи могущественного существа.

Дракон издал рык, который сотрясал воздух, превращая его в ощутимую завесу ужаса. Этот звук вырывался из глубины его груди, насыщенный такой первобытной мощью, что казалось, он пробирается в самую глубь моей души и оставляет за собой только выжженную пустоту. Каждая моя мысль, каждое желание сгорело в одном его дыхании.

Мой разум начал заполняться мрачными образами – я видела огонь, съедающий леса, поля и города, чувствуя, как сама природа трепещет в страхе перед могуществом Дракона. Он был не только чудовищем, он был природной катастрофой, и его страсть была сладкой и смертоносной.

Мое тело не выдержало животной силы Дракона, кости хрустнули, по покрывалу расползлось алое вонючее пятно крови, и я потеряла сознание от боли.

***

Я очнулась на каменном ложе, раны зажили, но тело запомнило и сохранило воспоминание о той физической боли, что причинил мне Дракон. Невидимые помощники, эти мерзкие безмолвные соучастники неуклюже расчесывали мои волосы, вплетая в них бусины из золота и жемчуга. На каждом моем пальце сияло кольцо с большим драгоценным камнем, а на шее лежало тяжелое золотое ожерелье.

– Тебе нравиться? – Дракон лежал рядом, с очень довольным видом, поглаживая пальцем мою руку.

Мне захотелось сорвать с себя все украшения, что сковали и, кажется, жгли меня, но я побоялась гнева Дракона.

Когда лежать рядом с ним стало невыносимо, я медленно встала с ложа, но тут же поскользнулась на лежащем на полу винограде и упала в груду фруктов, что были навалены казалось повсюду, я лежала, сотрясаясь от плача в бесплотной попытке подобрать рассыпавшиеся плоды, они же катились все дальше и дальше, прячась в тени. Дракон громко засмеялся, для него все это было игрой, я же съёжилась, глотая соленые слезы.

Дракон неотступно желал меня и мою магию, не позволяя вырваться из его пещеры. Каждый раз его потребности возрастали, а вместе с ними возрастала и моя боль. Я лежала на краю ложа, мечтая о том, чтобы мои сломанные кости срастались как можно медленнее. Моя память о боли накапливалась, как груз, который я не могла сбросить, она перемешивалась с потоками моей магии, делая ее тяжелой и ядовитой. Это лишь возбуждало дракона, он играл с ней как дикий кот с мышкой-полевкой, он цеплял своими острыми когтями, разрывал и пожирал ее куски, она дурманила его и вскоре все начиналось заново – бесконечный круг, зацикленный на страсти и страданиях.