– Красота, – прошептал Руй, обтирая измазанные красными потёками ладони. – Проще, чем мы думали.

– Осталось продержаться достаточно долго, – Эши сделал вид, что чешет нос, дабы прикрыть рот. – Пока мы ничего, кроме кухни, не видели. Не будут же они хранить свои сокровища здесь.

– Разве что, сокровища – это очень редкое мясо, – брат сипло засмеялся и передал заляпанный свиной кровью отрез.

Эши чувствовал на себе пристальные взгляды каждого, кто входил на кухню. Пока что таковыми были лишь слуги-ашмазирцы: подручные старшей кухарки Айат, явно не привыкшие задавать этой сутулой даме неудобные вопросы. Но, раз они задумали задержаться в мраморных стенах виллы, вскоре пути лазутчиков пересекутся и с бдительной стражей.

– Госпожа Айат, – не сдержал вопроса Эши. – А что такое приключилось с вашими работниками?

– Я же сказала, – кухарка сморщилась и вжала голову в плечи. – Гадят они.

– Да, но почему?

Цоканье языков Гуйраха и Руя почти слилось с треском поленьев в округлой печи. Зато Ганорал смотрел на Эши с осторожной усмешкой, в которой читался интерес с едва заметным одобрением. Плантатор не считал, что ляпнул лишнего: если есть гнетущие вопросы, высказывать их надо раньше, чем кто-то надумает себе лишнего.

– Лишь Всеведущей известно, – Айат взяла толстую кочергу и разворошила головёшки в широком окошке печи. – Надеюсь, не из-за вашего мяса, потому как мы успели им отужинать.

– Исключено, – пропел Ганорал, не отрывая глаз от Эши. – Вам ли не знать, любезная моя, сколь хорошо мясо госпожи Райшан.

Молодой рослый парень – судя по бледноватому лицу, ашмаризец лишь отчасти – вскинул руку с оттопыренным пальцем и неуверенно поднял её над головой.

– Предлагаю больше не говорить о дерьме на кухне, – проговорил он. – Господин бы точно не одобрил.

– Верно, Ройш, – кивнула Айат. – Тебе как раз пора раздобыть воды. Благо, рук добавилось тебе в помощь.

– Как скажешь, – парень опустил подбородок и бросил заискивающий взгляд в сторону Эши. – Пойдём, худенький.

Эши попытался проглотить обиду. Работа под солнцем, конечно, иссушила его руки, сделала их плотными и жилистыми, но едва ли он был худее самого Ройша. Во всяком случае, так казалось из-за внушительного роста последнего.

Он метнул прощальный взгляд Рую, после – посмотрел на Ханай и Ганорала, которым Айат уже готовилась вручить ножи для разделки яств. Эши побрёл за Ройшем по узкому коридору среди голых каменных стен и непримечательных дверей. С каждым шагом проход становился всё светлее: у перекрестка с другим коридором одинокие факелы сменились парой широких ламп с горящим жиром. Эши решил, что они уже добрались до того места, где кухонное крыло вливалось в особняк Аганнара.

Свет здесь был повсюду: он вливался в коридор через вереницу резных арок и заливал каждый его уголок. Мозаика стен искрилась на солнце, подмигивала позолота поверх барельефов безымянных героев. Эши стало душно: не от тепла, но от роскоши, в которой камнем и драгоценностями застыла сама суть Альдеварра.

– Ройш! – громыхнул по высоким сводам низкий голос.

Кухонный слуга подпрыгнул на месте и замер, а Эши решил поступить таким же образом. Из соседнего коридора медленно вышел солдат в кожаной тунике с низкой юбкой. Грудь его покрывала одна большая пластина из бронзы, а рука сжимала древко короткой глефы.

– Калакс, – почтительно произнёс Ройш.

Солдат не был похож на альдеваррца, но и ашмазирской крови не имел не капли: кожа его была темнее, чем у захватчиков с севера, но уходила скорее в красноватый оттенок, напоминавший цвет каменистой земли на закате. Взгляд его пронзал Эши, как тёмное копьё.