Ударил. Больно, под самые ребра, и мне захотелось ударить в ответ. От боли, от ощущения полной безысходности.

– Я бы никогда не бросилась под поезд… я бы нашла другой выход.

– Какой же?

Пошел в наступление. И грянет война.

– Это не имеет значение.

– Отчего же. Мне интересно, бл*дь, какое решение ты бы приняла, а? Просвети меня.

– Вронский был не единственным мужчиной на свете! – прошипела ему в лицо и попыталась выдернуть руку, но он не дал, сдавил мои руки сильнее.

– Да неужели? И что ты этим хочешь сказать? Уже есть кто-то на примете?

– Пока нет.

– Пока?

Выкрутил мои руки назад и впечатал меня в себя.

– Послушай меня внимательно, Оксана. Не знаю, какая ху*ня влезла в твою голову, и что ты себе надумала, но никаких других мужчин не будет, а если будут, то ты пожалеешь о том, что родилась на этот свет.

Впервые я увидела, как его лицо стало сероватого оттенка от злости, как заиграли желваки на скулах.

– А о чем пожалел бы ты, если бы в твоей жизни появилась другая женщина? О чем мне жалеть в таком случае? Ты мне лжешь, ты скрываешь от меня какие-то загадочные дела, звонки… после нашего уговора говорить друг другу правду.

– Есть правда, которая тебе не нужна. И если я о чем-то умалчиваю, то только для того, чтобы уберечь тебя! Сколько лет я рядом? Что я должен делать, чтоб ты доверяла мне? Чтоб ты не искала причины развалить то, что мы так долго строили. Мне дорого все, что у меня есть.

– А мне кажется, что тебе дорого то, что у тебя есть, но почему бы не иметь где-то еще! Хватит кричать на меня и говорить, что я параноик… эта женщина была рядом, и ты пока что не рассказал мне – кто она и зачем вы уединялись… если ты будешь мне лгать, Руслан…

– То, что будет, Оксана?

– Я уйду от тебя.

Я не верила, что сказала это. Не верила, что произнесла это вслух.

– Тебе никто не даст уйти. Стать моей женой – значит быть похороненной со мной в один день под одной плитой, Оксана. Запомни это раз и навсегда.

– А я и не забываю, что ты бандит!

– Бандит… красиво сказала, как в кино. Да, бл*дь, я бандит, зек, а ты жена зека и бандита. Поэтому уйдешь из моей жизни только, если я так решу.

– Да? Я твоя вещь? Ты выбросишь меня, когда сам захочешь?

– Хватит! – тряхнул изо всех сил и развернул лицом к мосту, толкнул к самым перилам. – Все! Мне надоел этот разговор. Забудь о нем! Просто забудь. Хватит. Я люблю тебя. Нет других женщин. Нет лжи. Ничего нет. Чего ты хочешь? Взять отпуск на неделю? На две? На три? Говори!

Прижался к моей шее горячими губами, и я закрыла в изнеможении глаза. Хочу… я хочу, как раньше, я хочу, чтоб мне не угрожали твоей смертью и смертью детей…

– Проси, что хочешь, и забудем об этой херне…. она не про нас, девочка моя.

Обхватил мою грудь ладонями и страстно дышит мне в шею.

– Помнишь, как я тебя… при гостях. Возле перил. Внизу твой муж, люди, мой отец, а я тебя трахаю… помнишь, аааа, помнишь?

Обжигает своим хриплым шепотом, скользит ладонью под юбку. И мне до боли хочется, чтоб все это вернулось, чтоб мне не надо было отдирать его от себя с мясом, не надо было стрелять себе прямо в сердце.

– Не помню, – закатывая глаза, когда его пальцы вошли в меня, – напомни мне….

Счастье продлилось меньше, чем я думала. Боже, как же я хотела, чтоб о нас забыли, чтоб все это прекратилось, чтоб оказалось дурным сном. Но это ожидание, эти внутренние тиканья часов и секундная стрелка в голове, отмеряющая мое время.

Но я выдрала себе глоток счастья, выдрала целую неделю умопомрачительной любви, сумасшествия и полета над скалами, на которые мне суждено упасть и разбиться. Я даже не представляла, насколько это будет больно.