Пушок 2 Виктор Винничек
«Кошка – это верный и преданный друг …»
Ю. Куклачев.
книга вторая
Глава 1. Начало зимы.
( Пушок вырос.Превратился в прекрасного, взрослого кота. Эта часть повести для взрослых. О дальнейшей судьбе Пушка,выузнаете, мои юные читатели, когда подрастёте. Сейчас хорошо учитесь. Время летит быстро. Скоро и вы станете взрослыми, тогда и дочитаете эту повесть и узнаете о дальнейшей судьбе кота. )
Первая декада декабря, стоят небольшие морозы, снега нет. Пушок всё реже и реже бродит по депо. Он находится около Сергея, когда тот работает в цеху. Залазит на верстак и наблюдает за его рабой. Когда Сергей работает на станках или уходит ремонтировать локомотивы, Пушок, свернувшись в клубок, спит на диване в комнате приёма пищи. Сергей был заядлый рыбак. Отпуск он брал зимой и проводил его на Сурском водохранилище. Он с нетерпением дожидался выхода Николая и уже несколько дней использовал обеденный перерыв, для подготовки к зимней рыбалке. Перекусив на скорую руку. Он говорил:
–Кот, хватит дрыхнуть! Рыбку любишь? Ещё, как любишь! Тогда давай помогай к рыбалке готовится!
Они делали блесны, балансиры, снаряжали удочки. Проверяли их работу в бочке с водой. Точили крючки, ножи для ледоруба. Сделали несколько образцов снасти типа «Балда». С обрезков досок изготовили несколько десятков вешек, покрасили их флуоресцентной краской. По перволедью рыбаки захватывали участки на водохранилище. Помечали (столбили) их. После этого рыбак становился хозяином данного участка. Бурил лунки. Периодически сыпал в них корм для привлечения рыбы. Для удобства поиска, лунки и границы участка помечали вешками. Другие рыбаки не имели права, находится на чужом участке без разрешения хозяина.
Мороз крепчал. По ночам, стало холодно, минус пятнадцати градусов. Замёрзли небольшие озёра на болотах. На прудах и больших озёрах ещё просматривались майны, в местах, где было течение или били родники. Снега не было. Эти выходные рыбаки ждали с нетерпением. Открытие сезона зимней рыбалки. Наконец, по перволедью с пешнёй сотни рыбаков ступят на тонкий лёд озёр. В пятницу в конце рабочего дня ко мне в кабинет зашла бригадир Галина Юрьевна с заявлением на отпуск от Вольного Сергея. Он уже отработал в декабре заданную норму часов, и последние две смены у него переработка, которую трудовики не оплатят.
– Я не знаю, как быть, замены нет?! Вольный весь на нервах, того и смотри травму получит. С Пушком на пару ходят, как неприкаянные. Вчера в обед даже палатку поставили в новом цеху. Сейчас в ней Кот обитает. Со слов Вольного, пусть привыкает к рыбацкой жизни, – чуть не плача доложила Галина Юрьевна.
Я подписал заявление Вольному на отпуск со дня выхода Клочкова, с оплатой переработки на основании КЗоТ по фактически отработанным часам в декабре месяце.
Всю ночь с субботы на воскресение, как из ведра валил снег. К утру снегопад и метель прекратились. Выглянуло солнце. Холодно, снег хрустит под ногами. Я ответстве6нный по депо. Мимоходом, зашёл навестить Пушка. Сергея в цеху не было. Пушок спал в палатке. Увидев меня, Пушок обрадовался. Я пошёл выбрасывать содержимое лотка, а Пушок мимо меня незаметно проскользнул на улицу. Яркое солнце и кристально белый снег ослепили его. Неожиданный перепад температуры, двадцати в цеху – минус пятнадцати на улице, привели Пушка в замешательство. Он захотел вернуться обратно в цех, но дверь была закрыта. Попытался бежать за мной, но я уже далеко ушёл от цеха, да и лапы очень сильно мёрзли от холода. Он поочерёдно поднимал то одну, то другую лапу из снега, громко мяукал и не знал, что делать? Это была первая зима в его жизни. Когда я вернулся с чистым лотком Пушок сидел на деревянном ящике для срезок и дрожал от холода.
– Попался? Это зима! Следующий раз подумаешь, прежде чем убегать. Не дай Бог останешься один на улице, замёрзнешь! – Воспитывал я Пушка, открывая дверь цеха.
Глава 2. Позабыт позаброшен.
В среду вечером, в начале восьмого позвонил Вольный Сергей и сообщил, что завтра в смену выходит Клочков Николай, а он уйдёт в отпуск. Потом он попросил разрешения проехать к строительной группе на своей шестёрке, чтобы забрать своё рыбацкое снаряжение. Я согласился, пожелал Сергею хорошего отдыха. Позвонил на проходную, дал распоряжение о пропуске машины.
В ночь пошёл снег с начало медленно, потом всё сильнее и сильнее. Ближе к утру подул ураганный ветер с юга. Его сильное неравномерное завывание слышалось по всей квартире. Проснулся я от вибрации оконных рам и шума битых стёкол, доносившегося со стороны двора в разных местах нашего девяти этажного, трёхсот квартирного дома. Это ветром срывает рамы лоджий, догадался я. Было около пяти. Жена и сын уже час, как не спали. Я посмотрел в окно. Темень. Даже свет от уличных фонарей не смог пробиться сквозь снежную мглу. Я щёлкнул выключателем и посмотрел на барометр. Атмосферное давление за ночь изменилось от 760 до 735 мм ртутного столба. Судя по тому, что творится на улице, оно продолжает падать. Через полчаса позвонил начальник депо и велел в шесть часов быть на остановке общественного транспорта. За ним уже выслали дежурный уазик, и он попутно заберет меня в депо. Я с трудом открыл дверь из подъезда. Весь двор был завален снегом. Толщина снежного покрова увеличилась сантиметров на сорок. Несмотря на ветер, мокрый снег налипал на шапку, пальто, брюки. Проваливаясь по колено в сугробы, я медленно двигался вдоль дома по направлению к ул. Толстого. За домом сильные порывы южного ветра пытались свалить меня с ног, как несколько деревьев на ул. Толстого, перекрывшие движение по ней. До перекрёстка с улицей Луначарского оставалось метров тридцать, но шёл я их тяжело; проваливаясь в снегу, сильные порывы ветра бросали снег в лицо, мне было очень жарко, капельки пота струились по моей спине. Наконец перекрёсток.
Слава Богу, улица Луначарского, как основная магистраль города практически очищена от снега. По ней, то в одну, то в другую сторону двигались снегоуборочные машины. Выйдя из снежного плена, я почувствовал такую лёгкость в ногах, что мгновенно добежал до остановки. Через несколько минут подъехал дежурный уазик, а спустя полчаса я сидел в своём кабинете и планировал экстренные работы, связанные с ураганом.
Необходимо очистить проезды и проходы к цехам строительного участка и срочно сбросить мокрый снег с аварийных участков кровель цехов депо во избежание их обрушения. Так как все работники депо будут заняты на «снега борьбе» очистке главных и фракционных путей от снега на территории депо, то помощи нам ждать было не от кого. К десяти часам метель прекратилась. Все мужчины строительного участка, кто имел право доступа к работе на высоте, вместе со мной, под моим руководством, трое суток сбрасывали снег с кровель цехов депо. Мастера и старшие мастера цехов и зданий, на крышах которых мы работали, приходили к нам на помощь, помогали освобождать от снега и наледи, кровли своих участков и помещений. Все остальные работники строительного участка в основном женщины за двое суток освободили от снега подъезды и проходы к цехам и складам строительной группы. Уставшие, выбившиеся из сил, после двух суток тяжелой работы, с чувством собственного достоинства, за выполненное задание, рабочие ушли отдыхать на выходные. В воскресение утром я зашёл навестить Пушка, его в цеху не было. Я очистил лоток, доверху наполненный экскрементами, налил в чашку молока и пошёл проверять остальные кровли депо, которые в список аварийных не входили.
Глава 3. Не сошлись характером.
В понедельник рано утром я сидел в студии, и слушал селекторную планёрку, которую проводил начальник дороги в связи с прошедшим ураганом. Оказывается, он натворил много бед на Куйбышевской железной дороге, в том числе и на Пензенском отделении. Неоднократные сбои и нарушение графика движения пассажирских поездов, простои при погрузке и выгрузке вагонов, даже падение кранов и обрушение складских помещений. Такого строгого разбора я не припомню. Несколько руководителей организаций были освобождены от занимаемой должности.
Депо, на общем фоне дороги, выглядело неплохо, а наш начальник Кузнецов Виктор Георгиевич, был поставлен в пример другим руководителям, за чёткую организацию работ, несмотря на стихию.
После планёрки я пошёл в столярный цех, где встретился с Николаем и поинтересовался его здоровьем. Николай мужчина вышесреднего роста, за сорок, крепкого телосложения был в настроении и сказал, что после больницы чувствует себя прекрасно, соскучился по работе и готов пахать в две смены до выхода из отпуска Сергея. Я пожал Николаю руку, пожелал успехов в работе и уехал на ул. Стрельбищенскую, где мы собственными силами строили 9-ти этажный кирпичный жилой дом для работников депо. На стройке, как всегда накопилось множество вопросов, которые необходимо было решать здесь и сейчас. В депо я вернулся к концу рабочего дня. Неожиданно для себя у входа в кабинет увидел Пушка. Он не бросился ко мне как обычно, а лишь поднял, до этого, опущенную голову и начал жалобно мяукать. Я начал гладить Пушка по голове, а он к моему удивлению, не перестал мяукать, а всё сильнее и сильнее продолжал изливать свою кошачью обиду.
