Засунув готовое выскочить из груди сердце обратно, как и почти выскочившие от забега объемные сиси в платье, я склонилась в поклоне.

Матерь только сошла с крыльца. Ее крыска радостно металась между юбок, принюхиваясь то к одной, то к другой. Народа прибавилось. Кавалеры разных мастей крутились тут же. Правда, принцу они были не соперники, со своей брутальной индейской красотой Чингачгук был на сто шагов впереди. Но и ничего себе тоже встречались.

У Никафондоры пухленькая губа была не дура, когда она глаз на принца положила. Но сегодня пока не до отбора. Я плелась тихо за толпой, думая, может, как-то затеряться среди кустиков и дома покопаться в шкатулке с письмами. Стоило мне об этом только подумать, как ко мне подбежала виляющая задом Люси. О, нет, только не это.

Императрица, заметив исчезновение питомицы, замедлила шаг и стала оглядываться. Посмотрела на подползающую ко мне в пылу любви собачонку, подняла на меня ревниво прищуренные глаза.

Ну что мне оставалось делать? Тень старого козла нависла надо мной как дамоклов меч. Со слащавой улыбкой, кряхтя, я кое-как нагнулась и подхватила крыску на руки. Что тут началось! Она, встав передними лапами на мои груди, стала лизать мне щеки и губы. Меня сейчас вытошнит. “Люська, фу.”– прошептала я, тихонько хлопнув ей по заднице. Та тут же прекратила и, устроившись у меня на руках, заснула, свесив язык набок.

Я молча попробовала протянуть собачонку императрице, но та качнула головой, и мне пришлось таскать ее всю нашу прогулку. Один раз Клара, сюсюкая, хотела ее забрать, но как только протянула свои руки, Люси, открыв один глаз, оскалилась и зарычала. Вопрос был закрыт.

Когда наша прогулка закончилась и матушка взяла Люську на руки, собака с такой грустью посмотрела на мои мягкие руки и живот, что мне показалось – одинокая слеза скользнула из ее глаза и исчезла в собачьей шерсти. Я не поняла, она меня как ходячую перину выбрала?

Кира уже ждала меня неподалеку. Судя по кислому выражению лица —,не особо- то много и узнала. Мы дошли с ней до комнаты.

Одинокая миска с бульоном и кусочек хлеба жалобно смотрели на меня с огромного пустого стола. Я взяла маленькую ложку, оторвала крошку хлеба и скомандовала:

– Вещай, Алконост.

– Кто это? – напряглась Кира.

– Птичка такая, счастье приносит.

– А, ну ладно. Фрейлина Клара – вредина, замуж за принца хочет. Шансы, в отличие от вас, у неё большие. Всё- таки графиня и богатая к тому же.

– Это я и без тебя знаю. Дальше.

– Принц брюнеток любит, скачки и охоту. Сегодня хотел улететь, но его заставили на приёме быть. Вам, кстати, тоже надо там присутствовать. Ещё девушку нашли мёртвую, говорят, из окна скинули. Вторую уже.

Я вздрогнула. Ёлки зелёные – не поняла! Маньяк в магическом мире? Да, ладно!

– Ещё у графини Терник муж помер от старости, так она хоть и на приёмы ходит, а сидит как кукла, даже не моргает. Опасаются, что того – разумом помутилась.

– А что за приём? Я ничего не слышала.

– Так императрица утром у себя объявила, а вы опоздали. Поэтому и не знаете.

Я подумала:

– Ну да, и ни одна из девиц мне ничего не сказала. Ладно – не страшно. Я отодвинула пустую тарелку.

– Кира, тащи письма управляющего. И ещё, а что у меня с драгоценностями?

Кира развела руками:

– А вот всё что на вас.

Я задумчиво погладила два колечка на пухлых пальцах и потеребила цепочку. Не густо, но дело наживное. Заработаю.

Управляющий писал длинные письма, целые романы. Видимо, совсем туго было в той местности с развлечениями, что он занялся писательством. Не удивилась бы, что перед отправкой он деревенским их зачитывает длинными зимними вечерами.