Самомнением женского права,

Тушит в спальне зажжённые свечи

И коньяк называет отравой.

А на кухне опять катаклизмы…

После жаркой грозы всхолодало,

Говорит президент синеглазый,

Теребя уголок одеяла.

В кабинете чернилами ночи

Я рисую пером тени сказок.

Равновесие в мире непрочно –

Надо утром расставить по вазам…

Беспокоится камень земная,

И мерцают миры за порогом.

Я бесшумно страницы листаю.

Как же всё-таки трудно быть богом…

Две звезды над моей головой

Всё проходит, всё в жизни забудется,

Лист из памяти вырву долой.

Но горят в рваных снах искалеченных

Две звезды над моей головой.

Тьма ущелий, граница незримая,

Лист зелёный с дырой пулевой,

И растяжки в кустах обнажают мне

Две звезды над моей головой.

В напряжении стынут соратники,

Сжав затворы немою рукой.

«Будешь жить, – шепчут мне, – обязательно» –

Две звезды над моей головой.

Посвист пуль, гибнут наши десантники,

Грохот взрывов – вокруг идёт бой.

«Не застрелен, взят в плен», – горько охнули

Две звезды над моей головой.

В яме чёрной, с гнилыми отбросами,

Сквозь решётку, больной и сырой,

Видел ночью я на небе бархатном

Две звезды над моей головой.

Всё проходит, всё в жизни забудется,

Дождались мать с женою – герой…

Промолчали, что свечи за здравие

Каждый день зажигали горой…

В самолёте

Под брюхом тучи грозовой

Наш самолёт скользит бесстрашно,

И занавеской дождевой

Окутан ясный день вчерашний.

И капли мажут по стеклу

Горизонтальными чертами…

Мы рвёмся к свету и теплу,

Идя нерайскими вратами…

Конец крыла дрожит в потоке,

Иллюминатор в молоке…

Пронзая туч гневливых блоки,

Мы точкой таем вдалеке.

Бескрайней ясною поляной

Воздушный океан лежит,

Крыло теперь уж не дрожит,

И пассажир заснул непьяный…

Покрыло кожей облаков,

Насколько взгляду хватит, Землю.

И мы, лишённые оков,

Пейзажу Бога молча внемлем…

Но гул турбин напоминает,

Что за спиной пустеют баки,

Что на земле друзья встречают,

Теплеет пиво, стынут раки…

Последний миг – стальная птица

Заходит на посадку прямо.

Убереги, Господь, столицу

С её асфальтовым изъяном…

Валентинка

У нас в этот день есть повод увидеть,

Любить кого нам и кого ненавидеть.

Кому благосклонно всего улыбнуться,

Чьих плеч и лица поздно ночью коснуться…

Все те, кого раньше мы как-то любили,

Всегда остаются, как не уходили…

Пусть будет богатою память на лица,

А сердце эмоциям знает границы.

Два лица в одном трюмо

Одинокая лодка в лунной воде

Шорох ветра в тающем свете

Тонет весло в зыбучем песке

Неподвижно стоят камышовые плети

Хрупкая жизнь в траве и кустах

Зыбкие звёзды на бархате неба

Горькая соль на истёртых губах

Вкус молока и чёрного хлеба…

_______________________________

Я на самом деле всего лишь зеркало,

Сосуд без объёма, блестящий, наверное,

В котором ты часто видишь себя,

Куда наливают не глядя, любя…

Искренность совести, в слёзы одетая,

Искромётная глубь за белками глаз.

Чувственность повести, скрытая строчками,

Ртуть перекатная, гордый алмаз…

В руках твоих нежных легко сопрягаются

И ласка, и боль, и восторга успех.

И лишь на ладонях дороги ветвистые

Покажут мне смерти безжалостный смех…

Не первой

Улыбнись мне не смайликом грустным

И не серией точечек тусклых.

Улыбнись мне улыбкой своею,

От которой на сердце теплеет.

Улыбнись, пусть сейчас ты не рядом,

Своим тёплым и ласковым взглядом.

Улыбнись, я ведь рядом, с тобою,

Я почувствую это душою…

Я пойму, что ты мне улыбнулась,

Что от будничных дел отряхнулась.

Наша мысль совпадёт мимолётно,

И останется ждать. Искромётно…

Зимняя открытка

У развилки две сосны

Обнимаются стволами.

Под снегами, до весны

Ветви гнутся куполами…

Та, что мимо шла, – присядет,

Рядом с беличьей норою.

В спящий лес беззвучно глядя,

Ощутит себя зимою…