– И все-таки, как вас угораздило?

– Мужчины на здешних улицах не очень-то и любезны. Столкнулась с одним и угодила ногой в решетку.

– Он хотя бы извинился?

– Что вы, даже и не заметил, наверное.

– А сюда зачем пришли? – усевшись рядом, он напрочь забывает о своем деле, с интересом меня разглядывая.

– Ищу работу.

– А как же школа? – ухмыляется, наверняка намекая на мой рост – действительно, не выше девятиклассницы.

– Осталась позади. Впрочем, как и институт.

Он зависает, где-то с минуту концентрируя свое внимание на моих глазах, а когда я не выдерживаю и вопросительно приподнимаю бровь, отмирает командуя:

– Снимайте второй.

– Боитесь без примера не разобраться, куда крепиться каблук? – доверчиво протягиваю ему уцелевший, с беспечным видом отвлекаясь на строгий интерьер этажа.

Любуюсь панорамными окнами, даже со своего места восхищаясь открывающейся взору красотой: город словно на ладони, а уж если подойти ближе… Вот где она жизнь – кипит под ногами могущественных бизнесменов, любующихся величием Столицы с высоты птичьего полета…

– Что вы делаете? – заслышав характерный хруст, ступаю голыми ногами на не самый чистый, несмотря на блеск, кафель, и возмущенно выдыхаю воздух, глядя на разворачивающееся на моих глазах безобразие.

Такой улыбчивый и дружелюбный минутой назад человек, сейчас как ни в чем не бывало удерживает пальцами мои изувеченные башмачки.

– Ты варвар!

– А что прикажешь делать? – вкладывая в мою ладонь каблуки, теперь не кажущийся мне таким приятным мужчина не скрывает озорных огоньков в своих глазах. – Не придется хромать. Скажешь, что это новое веяние моды. У тебя довольно неплохо выходит, я вот почти поверил.

– Шутишь, да? Боюсь представить, как ты обращаешься с компьютерами, – и не думаю благодарить, натягивая изуродованную обувку. Теперь мне приходится задирать голову, чтобы взглянуть в лицо этого вандала – я с трудом достаю ему до груди. Возмущенно хлопаю глазами, не зная, чего хочу больше – воткнуть каблук ему в голову или, наплевав на собственную гордость, поскорее явиться на собеседование. Оставить позади весь этот кошмар, и больше никогда не вспоминать, ни эту чертову решетку, ни этого обманщика, к которому успела проникнуться доверием.

– Мой тебе совет, не предлагай помощь в том, что тебе не под силу! – тычу указательным пальцем ему в грудь, привстав на носочки.

– Будь у тебя клей, я бы, пожалуй, справился. А так, чем мог, тем помог. Спасибо можешь не говорить.

– И не собиралась! – разворачиваюсь, чувствуя себя скоморохом, которому для полноты образа не хватает лишь колпака на голове и, не зная, куда повернуть, вновь возвращаюсь к новому знакомому.

– Где здесь туалет? – как можно выше задрав подбородок, бросаю брюнету.

– В конце коридора. Твоя дверь справа. И если это тебя успокоит, тебе очень идут эти тапки.

– Издеваешься? Чтобы ты понимал, через десять минут у меня собеседование. Решающее! А из-за тебя я похожа на шута!

– Ну, не я же виноват…

– Да, – жестом останавливаю незадачливого альтруиста, прекрасно зная, куда он клонит, – но второй доломал ты. Так что прости, до конца своей жизни я буду винить именно тебя в том, что упустила эту должность!

– Да, брось, уверен, никто и не заметит, – кричит мне вдогонку мужчина, уже не скрывая веселья, а я не могу придумать ничего лучше, как показать ему средний палец на прощанье. Глупо, да и успокоения мне это так и не приносит. Мужской смех за спиной лишь усиливается, а в груди уже разрастается предчувствие – ничего хорошего этот день мне не принесет.

Меня поднимут на смех, и, не задав ни единого вопроса, отправят восвояси, отдав место кому-то более подготовленному и везучему. И мне ли винить руководство, если я не в состоянии дойти без приключений до кабинета начальства?