– Неплохо! Приснилось, что Рори застрелил моего отца, – в тон ему ответил Ингвар.

– О, славный сон! За прошедшие двадцать лет мне раза четыре снилось, как я снёс твоему отцу голову, то во время дележа добычи, то на тинге, то и вовсе просто так, но он, видишь, живучим оказался, не меньше моего…

Старики посмеялись в бороды, а Хельг с улыбкой толкнул в плечо Рулава и потрепал по голове сына – со времени выхода последнего из нежного возраста ярл делал так не часто. Видно, думы прошедшего вечера принесли свои плоды, хотя Хельг и не счёл нужным с кем-либо ими делиться.

Дорога не стала легче, но сытость и славный отдых повлияли на всех благотворно: сил прибавилось, шли весело, добрый настрой предводителя передался и остальным членам отряда. Утро сменилось жарким летним днём, и преграждающие путь палящему свету деревья теперь, напротив, сослужили хорошую службу. Затем настал вечер с отдыхом у костра и свежей дичью, а следующий день северяне вновь посвятили борьбе с этим как будто бескрайним лесом. Так продолжалось и в течение следующих двух суток; на третьи ветер со стороны моря пригнал чернильные, разбухшие точно от злости тучи, и полил дождь. Он начался утром, продолжался весь день и половину ночи, вымочив людей Хельга насквозь. Поначалу те пытались идти вперед – время по-прежнему стоило дорого, но ноги вязли в образовавшейся жиже, а мокрая обувь стирала ступни до крови. Местами вода доходила путникам до колен, настолько силен был этот ливень.

– Кажется, море скучает – наша разлука длилась совсем недолго, а оно уже идёт за нами следом, – проронил старый Бор, обычно молчаливый.

В конце концов северяне на самой вершине одного из холмов, где не скапливалась вода, соорудили несколько шалашей из веток и решили ждать, пока дождь не станет меньше. Самодельные укрытия ещё могли противостоять бьющим сверху ливневым струям, но против общей сырости оставались бессильны. Воины жались друг к другу, надеясь согреться. «Если кто устал идти – боги вновь посылают вам возможность утонуть», – сказал Хельг. Ингвар почувствовал, как трясутся спины остальных, но не понимал, то ли те смеются отцовской шутке, то ли не могут унять дрожь.

Когда непогода отступила, Сдеслав, за ним Эйнар и Хельг попытались развести костер, но в окрестностях стоянки не обнаружилось ни одного сухого листика для растопки. Остаток ночи провели в темноте и сырости, а на утро выступили в путь. Вскоре после полудня на привале Сдеславу удалось добыть огонь; пока сварили пустоватую мясную похлебку и просушили одежду с обувью – завечерело, и Хельг приказал устраиваться на ночлег.

После этого сырого приключения отряд продолжил двигаться прежним путём, вернее путём, который они таковым предполагали. После нескольких суток ходу через покрытые лесом холмы достоверно сказать, насколько они отклонились от изначального направления, не мог никто. Солнце вставало и садилось ещё дважды, и вот, деревьев вокруг них становилось всё меньше, а ветер, не ощутимый в чаще, посвежел и трепал порывами путникам грязные волосы. Вскоре северяне вышли на открытую местность с редкими разбросанными кустами. Солнце теперь немилосердно жгло их безо всяких преград, но зато с чувством открытого неба над головой даже дышать стало легче. Вдали блестели горы, по расчётам Хельга отряду предстояло обойти их с восточной стороны. Оглядев людей, ярл сказал:

– Сегодня долгого отдыха не будет до глубокой ночи. Мы должны пройти как можно больше, ну а дух переведём завтра, если отыщем подходящее место. Ходить при свете солнца снова опасно.

До заката оставалось всего несколько лучей, но прежде наступления полной темноты им удалось одолеть не менее десяти тысяч шагов, а после – вдвое больше. За всё это время они не встретили ни души, да и вообще какого-либо намёка на хозяев земли. Однако под утро перед едва держащимися на ногах русами вдруг возникли стоящие рядами деревья. Ряды стояли слишком ровно, чтобы предположить, что природа сама насадила их здесь – это был явно итог человеческого труда. Ветви деревьев гнулись к земле от тяжести поспевающих плодов, приковавших к себе внимание северян, снова порядком изголодавшихся. Охраны не было, но Хельг приказал урожай не трогать; казалось, только в нём вид этих сочных, слегка приплюснутых огненного цвета комков не усыпил природной бдительности. В конце концов он разрешил Волху с Фрелавом сорвать с десяток – но быстро и осторожно, чтобы пропажу не смогли обнаружить. Сделав дело, варяги двинулись прочь. Направление пришлось изменить, чтобы не встретиться с хозяевами рощи, если она всё же кому-то принадлежала. Когда солнце достигло полуденной высоты, пришло время искать обитель для привала. Вид вокруг снова стал меняться, сперва начали попадаться большие валуны, и чем дальше, тем более скалистый облик приобретала местность.