Меня звали. Слабый голос сначала пытался кричать, потом перешел на длинный скулеж. Не зверь, это я знала точно, но и человеком просящий о помощи не был. Ему было плохо, так что я физически ощущала чужую боль.

Невозможно не отозваться и пройти мимо. Невозможно просто дать умереть живому существу.

Поэтому я упрямо шла, сбивая босые ноги о выступающие камни, раня руки, пытающиеся зацепиться за любые уступы.

И даже браслет молчал, давая мне право следовать своему предназначению. Хотя бы что-то он из сегодняшнего безобразия, понял правильно. Нельзя запрещать ведьме идти на зов, иначе она просто сгорит в обжигающем пламени невыполненного долга.

14. Глава 13

Вместо скользкого камня мои пальцы ощутили металл. Часто посаженные железные прутья кричали о том, что я, наконец, попала в нужное крыло. Только вот камеры дышали гнилью и холодом, и жизни в них давно не было. Лишь страшная пустота.

Я начала считать. Так было легче идти вперед. Он где-то здесь, тот, кто отчаянно звал еще минуту назад, а сейчас скорбно молчит. Любое промедление с моей стороны, и помогать будет уже некому.

На счет семь смогла ухватиться за слабый отголосок жизни. Конечно, не человеческой. Я спешила, не задумываясь, а вот сейчас поняла страшное – нечисти помочь не смогу. Моя сила не приживется, хоть досуха себя выжму, но, возможно, удастся хотя бы облегчить боль.

Рванула решетку на себя, но добилась лишь громкого лязга. Заперто. И на языке, как назло, вертелось только «Алохомора»*. Ведьминскую силу без нужного заклинания я выпускать боялась, выжженную землю около допросной на всю жизнь запомнила, зато драконий огонь тут будет как нельзя кстати.

– А ну-ка, браслетик, докажи, что не игрушка, – прошептала тихо, но артефакт не только все понял, но и отозвался на удивление быстро. Тонкая струйка золотого огня потекла сначала к замку, а потом и по всем прутьям решетки. Прочнейший металл крошился к моим ногам пыльной трухой, а браслет на руке довольно щёлкал.

Я чуть не заорала, рассмотрев на запястье хищно выступающие челюсти. Спасибо, хоть миниатюрные и мной закусить не смогут, но страх никуда не делся. Мало ли, дальше что будет, раз проявился рот, он и в целого дракона вырасти может.

– Убирай давай клыки свои, а то я за себя не ручаюсь, – сказала браслету, одним глазом следя за увеличивающейся дырой в прутьях. Еще чуть-чуть и смогу пролезть.

Челюсть недоуменно скривилася, высунув длинный язык. Еще и лизнуть меня умудрилась.

– Фу, мерзость какая, – я демонстративно потерла ладонь, хотя прикосновение неприятным не было. Драконий язык оказался фантомным, и ощущался на коже мимолетной прохладой.

Челюсть довольно оскалилась. Вроде и дракон ненастоящий, я всё туда же, сделал гадость, теперь радуется.

Но перепираться с неведомой зверушкой было некогда. Тряхнула рукой, чтобы знал, кого облизывать не стоит, да и полезла в дыру, правда скрючиться пришлось в три погибели.

– Нрумен, – прошептала на грани слышимости, боясь потревожить узника.

Огонек был таким крошечным, что я даже не сразу смогла рассмотреть скрюченную мужскую фигуру в самом углу камеры. Длинные золотые волосы, крепкая спина и голые ноги, на глазах покрывающиеся чешуей. Свет жизни в нем почти погас и перед смертью тело стремилось принять первозданный облик.

Я рухнула перед ним на колени, переворачивая. Красивое лицо исказила новая судорога боли.

– Не умирай только, миленький. Я сейчас что-нибудь придумаю, – шептала, подтягивая парня себе на колени. Молодой же такой.

Молодой… Уж не последний ли фаворит королевы? И силу она из него наверняка не одним глотком выпила, а установила долгоиграющую связь. Но на берегу, для борьбы, магии потребовалось больше, вот и пополнила силы повелительница, почти осушив бедного мальчика, только связь отчего-то не разорвала. Может, ждала, новую жертву, а может, и этого еще хотела как-то использовать. Но я наложила на королеву стазис, почти смерть в магическом плане, пока телу снова не вернут работоспособность. А, значит, должен умереть и тот, кто с ней нерушимо связан.