Она плакала. Только вот в ней не было больше ничего от русалки. Из глаз маленькой принцессы капали самые настоящие слезы, не имеющие ничего общего с лазурной водицей, которую мне демонстрировали ранее.

Это видела не только я. Повелительница начала терять привычный облик. И выглядела она теперь пострашнее, чем на берегу. Самая настоящая хищница, которая не задумываясь убьет вставших на ее пути.

– Ты поплатишься, Лаура! За то, что лишила родовой камень необходимой силы, изменила своему предназначению! Ты должна была стать сильнейшей из моих дочерей, но выбрала роль пустоголовой куклы. Я не могу убить сразу всех, моей магии для сохранения трона недостаточно. Зато твоя смерть будет для всех уроком, все равно пользы от целительницы никакой!

Лаура зажмурилась, готовая принять смерть от когтистой лапы матери, зная, что помочь ей некому. Повелительница была слишком сильна, совсем недавно осушив своего фаворита, а того уровня магии, на который рассчитывали старшие принцессы, девочка не получила. В Лауре родовой силы не осталось вовсе, а целительскую магию пускать в сражение просто бессмысленно. Благостную магию нельзя использовать для удара, ей можно лишь вылечить след, от него оставшийся.

Может быть, зря я сегодня вмешалась в ритуал пробуждения сути, как и способствовала выжиганию русалочьей магии. Теперь, Лаура умрет, а Ниорика, Ронилка и Нурцея останутся вечными заложницами властной матери. Она будет тянуть их силу, питать ею родовой камень, сможет удерживать трон еще сотни лет.

А меня выгодно продадут кучке драконов…

Внутри взметнулась драконья магия - яростная, обжигающая, но ставшая почти родной, а браслет опалил кожу, вынуждая меня к действиям.

Нужно просто отпустить магию. Закрыть глаза, сосредоточиться на повелительнице, и отпустить. Она сгорит в этом огне, даже пепла не останется. Ниорика займет трон, Лаура пойдет в ученицы к местной целительнице, а меня вернут туда, откуда забрали, возблагодарив за заслуги перед короной.

Только вот я не могла.

Если бы не знала, что драконий огонь для русалок смертелен, может, и не стала его держать. Однако, я это знаю. И понимаю, что на обеих чашах весов находятся жизни, которые нельзя делить на хорошие и плохие. Любая жизнь – благословение Богов, а, значит, бесценна.

Впервые я обратилась к браслету, как к разумной сущности, признавая наше равенство. Не заставляла его подчиниться, лишь просила дать возможность действовать самой. Я – не дракон, и оправдания себе, в случае смерти оппонента, найти не смогу. Да и прекращать пора пытки ожогами, у меня скоро от руки ничего не останется.

Браслет чуть сбавил мощность нагрева, но быть горячим не перестал. Так себе подарочек, конечно, но от этих чешуйчатых ждать манны и не приходится, Великий дракон то, или простой император. Защищает меня в экстренных ситуациях, и ладно.

На русалок ведьминская магия не действует, а что, если попробовать смесь. Я сама так делать не умею, но не зря же с браслетом договаривалась, отказать не должен. А уж заклинание стазиса я на всю жизнь запомнила.

– Кхарме трукмитэ принта! – всего три слова, и повелительница валится на пол, утягивая за собой Лауру. Она её вполне могла удушить, если в момент произнесения заклинания уже начала сжимать на шее пальцы.

13. Глава 12

Не помня себя, я кинулась на помощь. Отчего-то думала, что в стазисе тело застывает, и промедление в пару секунд будет стоить девочке жизни. Но в противовес моих предположений, пальцы повелительницы разжались сами и Лаура, быстро сориентировавшись, начала отползать.

– Ты убила её? – ей каждое слово давалось с трудом, вырываясь из горла хрипами, но промолчать она не могла. Переживала жутко, хотя когти матери только что до крови изодрали ей горло, и жалеть своего палача не стоило.