Я беспечно пожал плечами.

-- К морю, наверное. А может, ещё куда южнее. Помнится, в Авии одно местечко имелось, – произнес мечтательно. – Тепло, Вазирские водопады, сладкое молодое вино и смуглые девицы, не обремененные излишками одежды... Ммм!

Витар хмыкнул, покачав головою. Да, помнится, в далекой юности мы вместе там отрывались, когда войско Карила Иссольского усмиряло много о себе возомнившее Авийское королевство, доходчиво объясняя, кто реально устанавливает правила по ту сторону Иссольских гор.

-- Так, понятно все с тобой. Догадываюсь, что наши почтенные главы родов уже отчаялись женить тебя на своих дочерях, а ты устал выгонять из собственной постели особо предприимчивых, поэтому и решил спустить пар без ущерба, так сказать.

Я с улыбкой развел руками.

-- Ты же знаешь, что я с некоторых пор не держу здесь человеческих любовниц. Так что...

Это правда. С тех пор как официально назвал племянника Гента сыном, помня его болезненное отношение к человеческим наложницам вардов. Пусть Гентар Иссольский уже давно и счастливо обрел пару, привычка осталась. А тогда я счел это верным решением. Ничего удивительного, парень остался брошенным вот такой вот мамашей, имевшей несчастье родить от моего покойного братца Авила полукровку, что смог пройти оборот. Авил никогда не церемонился ни с наскучившими пассиями, ни с внебрачными детьми. Оставил в живых – уже подарок. Впрочем, ни он такой один. Человеческие одинокие женщины знали, на что шли, когда перебирались в Иссолию, становясь вассалами оборотней, но это не оправдывало поведение многих кошаков, с удовольствием пользующихся легкой доступностью молодых девиц. Кстати, в какой-то степени и за это судьба отомстила Авилу – его во сне зарезала такая вот наложница. Карма, как говорят в восточных пустынях. Но, так или иначе, мои любовные похождения сводились в последние годы лишь к нечастому сбрасыванию пара во время дипломатических поездок. Бездна, да я почти монах! Так что повод был вполне... не сказать, что благовидный, но для любвеобильных вардов весомый.

На это и рассчитывал.

-- Так и быть, Рен, развлекись. Ты и вправду заслуживаешь отдыха, пока в мире относительно спокойно. Только не забывай связываться со мной, -- благосклонно выдали мне царственное дозволение.

-- Хорошо, мамочка, -- хмыкнул я, -- Буду вести себя плохо, но домой вернусь вовремя!

-- Не ерничай, -- усмехнулся брат. – Кстати о маме, заехал бы к ним с отцом перед отъездом? Она спрашивала...

-- По возвращении, непременно. Не хочу встречу омрачать нетерпением,-- осклабился, мысленно поморщившись от собственной игры.

Знаю, нехорошо это, но в последнее время видеть, как угасает отец, а вместе с ним и мама, болезненно. И я малодушно откладываю визиты в дальнее поместье, где коротают свои дни бывший грозный король Иссолии и его пара, оживляясь лишь с приездом внуков.

Не знаю, порой даже в голову лезли черные мысли, на тему размышлений о парности. Мне ведь уже давно за сорок, что по меркам вардов мелочь, конечно, но все же. Вероятность встретить пару невелика, и даже если она, предназначенная мне, родится на свет в ближайшие годы, то к периоду зрелости, я окажусь в возрасте отца. А стало быть, моей женщине, как и маме, вполне возможно предстоит увядать вместе с единственным мужчиной, ради которого бьется сердце. Мама тает, держась лишь за то, что папа, пусть и такой, как сейчас, продержится ещё какое-то время. Харам – черная злая магия, -- буквально сожрала как тело, так и частично разум, некогда могучего, мудрого и властного правителя Иссолии. А теперь... Дети выросли, а внуки вряд ли удержат эту потрясающую варданку от прыжка в преддверие Хамзы, где души оборотней скитаются во тьме, терпеливо ожидая свои половинки, прежде чем вместе уйти в поля вечной охоты нашей Праматери-кошки.