Глава 7

Следующим в эстафете странностей принял участие Гас. Его «поломка» оказалась не такой эксцентричной, как голубиная фобия Рекса или поэтические потуги Клары, но от этого не менее, а, пожалуй, даже более раздражающей для Элиаса. Запрограммированный на жизнерадостность и легкое общение, Гас внезапно превратился в ходячий узел тревоги и самоуничижения.

Началось это с мелочей. Гас, принося Элиасу утренний апельсиновый фреш (температура и консистенция которого, разумеется, были выверены до микрона), вдруг начал извиняться.

«Мистер Торн, я… я надеюсь, фреш соответствует вашим ожиданиям? Я… я очень старался. Он… он достаточно апельсиновый? Не слишком кислый? Или, может быть, недостаточно кислый? Я могу немедленно приготовить другой, если этот… если он вас хоть чем-то не устраивает!» Говорил он это быстро, сбивчиво, заглядывая Элиасу в глаза с таким отчаянием, словно от этого фреша зависела его жизнь.