Наконец я выбежал на какую-то полянку. Я заметил, что на её противоположной стороне у кустов кто-то лежит. Может багнутый андроид? Но мог ли он так искрить? Я пригляделся: нет, не андроид. Это человек. Вокруг него – обгоревшие кусты и опалённая трава. Над поляной вместе с запахом дыма нависло тягостное чувство чего-то нехорошего. Мне стало не по себе. Захотелось сбежать, внутри я уже пожалел, что любопытство привело меня сюда.

«Что ж, неудивительно, – успокаивал мою совесть нейросимбионт. – Каждый вправе лежать, где хочет. Мало ли что? Надо обойти стороной».

Я согласился. Да, я всегда обхожу вот таких вот валяющихся людей стороной.

Тут другая моя часть поймала меня на слове «всегда»: «Я всегда обхожу стороной»… Но сегодня же особый день! Я же решил, что сегодня – всё новое!» Эта мысль меня так приободрила, что я направился к человеку бегом.

Приблизившись, я похолодел. Это был молодой парень. На нём был надет верховик с капюшоном, под ним – туника. Он лежал на спине, подтянув колени, руки в застывшей судороге прижимали к животу какой-то обгоревший бэгбэк. На левой скуле краснел след, как от удара. И, похоже, он уже не дышал.

Настоящее отозвалось, но как-то странно. Новизна моего дня заключалась в том, что с утра я нашёл труп.

Ну, ладно, и на том спасибо. Настоящих трупов я ещё никогда не видел.

– Да, парень, – вслух сказал трупу я. – Повезло же тебе: ты сбежал то того, от чего хочу сбежать и я…

Вдруг пальцы, сжимающие бэгбэк, вздрогнули, как будто по ним прошла судорога. Сердце моё сильно забилось – он ещё живой? Превозмогая ужас и брезгливость, я легонько пнул его под бок ногой. Руки парня расцепились и выронили бэгбэк. Нейросимбионт тут же заблюрил некоторые части его тела.

– Убери блюр, – потребовал я.

«Демонстрация изображения может вызвать психологический дискомфорт или травму поэтому…»

– Убери блюр! – еще более настойчиво повторил я.

«Снятие блюра может нарушить политику по защите личной посмертной информации…»

– Убери блюр, я сказал! Он ещё живой!!

Я не мог добиться своего – нейросим не снимал блюр. И тут я заметил: рядом с парнем в траве что-то металлическое блестит. Я присел, чтобы внимательно рассмотреть. Это была штыревая антенна для беспроводной связи, похожая на гвоздик с плоской шляпкой. Точно такая же, как у меня! И она была погнута…. Что же это получается? Кто-то лишил умирающего доступа к облачному ИИ, выдернул из разъёма в его черепе антенну и погнул? Но она из сверхпрочного сплава! Кто же обладает такой силой?

Я решил вставить ему свою антенну, вдруг связь с облачным ИИ может его сознание восстановить? Поскрёб пальцами затылок, нащупал у себя антенну, подцепил её под шляпку ногтём и вытащил из шунта. После повернул голову парня немного набок, и вставил свою антенку в его затылочный шунт. Всё! Теперь у него есть связь, а у меня нет.

И тут спал блюр. Я увидел, что у парня от живота до плеча наискось обгорела одежда, а руки обожжены. Я знаю: такие ожоги можно получить от удара полицейской энергоплетью, причём на максимальной мощности… За что же его? Ведь так можно и убить! Тут я вспомнил не одну, а целую серию вспышек… Может, его и хотели убить?!

Я поднял обугленный бэгбэк и взвесил его в руке. Что-то нетяжёлое лежало в нём. Неудобно как-то лезть в чужие вещи, но… нужно же мне убедиться, что в нём нет какого-нибудь оружия или опасных веществ!

Я открыл основной слим бэгбэк и стал осматривать его. Там лежал скетчбук с уголком, почерневшим от разряда энергии. Настоящая бумага, на обложке – какой-то пейзаж. Я взял его перелистал. На каждой странице – карандашные зарисовки: лист с замысловатыми прожилками, сухая травинка на ветру, мокрые камешки в луже после дождя… На одной из страниц аккуратным почерком написаны стихи с заголовком «Бродский». Стихи длинные, но некоторые строчки жирно подчёркнуты. Возможно, они имеют особое значение для этого парня? Я прочитал одну строку: