Взгляд лейтенанта стал жёстким.

– Сегодня я потерял несколько хороших парней, мэм, – коротко сказал он. – Я не в настроении играть. Не вынуждайте меня.

На мгновение она замерла.

– Хорошо, – неохотно согласилась девушка, – но мне понадобятся кое-какие вещи, а также нужно оседлать мою лошадь.

– У Вас есть десять минут, – коротко сказал лейтенант и кивнул охраннику:

– Останься с ней, Билли.

Когда они вышли из комнаты, офицер направил внимание на меня.

– Какова Ваша роль в этом, мистер Уолтон?

– Всё это не имеет ко мне никакого отношения, – осторожно сказал я. – Не рассчитываю, что Вы мне поверите, но я только что прибыл.

– Только что прибыли откуда? – нетерпеливо спросил он.

– Это немного трудно объяснить, – признался я.

– Англичане должны быть на нашей стороне, вот что я думаю.

– Моё присутствие никак не связано с политикой, – настаивал я. – Я заблудился и пришёл в этот дом за советом, вот и всё.

Несколько секунд лейтенант молча изучал меня.

– Вы не против опорожнить карманы, сэр?

– Вовсе нет, – сказал я, проклиная тот факт, что у меня были наличные и новый дешевый мобильный. Деньги озадачили его: они были слишком маленькими и высокотехнологичными для того времени, а телефон совершенно сбил с толку.

– Это английские деньги? – спросил он. – Видимо, они высоко ценятся: двадцать фунтов за штуку.

– Это, э-э, аккредитивы, – замялся я.

– Что это? – спросил лейтенант и потряс телефоном. По крайней мере, тот не был включен.

– А, – произнёс я, лихорадочно соображая. Единственное, что пришло в голову, как ни странно, был Чарльз и его причудливая обсерватория.

– Это для… э-э… вычисления положений звезд. Моё хобби.

Лейтенант сомневался.

– Никогда раньше не видел ничего подобного. Из чего он сделан?

– Это новый вид металла.

– Он очень маленький, – заметил офицер.

– Прибор делает только простые вычисления, – запинаясь, ответил я.

– Как это работает? – подозрительно спросил он, рассматривая телефон под разными углами.

– Он сломан.

Лейтенант ещё некоторое время озадаченно смотрел на прибор, потом покачал головой и сунул в карман вместе с моими деньгами. Очевидно, у него в голове были более неотложные дела.

– Вы – загадка, и это не ошибка, – заключил он. – Никаких документов, странная одежда, иностранные банкноты и необычный на вид прибор. У Вас есть лошадь?

– Нет, – неуклюже признался я.

– Тогда как же Вы сюда попали?

– Не совсем уверен, – сказал я, невыносимо смущаясь. – Похоже, меня ограбили, возможно, ударили по голове, и я потерял память о недавних событиях. Поэтому я пришёл в этот дом за помощью.

Взгляд лейтенанта из недоверчивого превратился в крайне скептический, и он горько усмехнулся. – Ну, лошади у меня, конечно, есть.

– У меня… м-м… не так уж много опыта с лошадьми, – признался я, и его скептицизм перешёл в недоверие.

– Тогда как же Вы путешествовали? – нетерпеливо спросил офицер.

– Как уже сказал, не помню, – повторил я, чувствуя себя безнадёжно скомпрометированным, – может быть, э-э… в дилижансе?

Казалось, он взвесил шансы на то, что я сумасшедший или идиот, и пожал, наконец, плечами.

– Если Вы не привыкли к лошадям, Вам придётся очень быстро научиться, – произнёс лейтенант.

Он вывел меня к фасаду дома, где вокруг дюжины лошадей сосредоточенно трудились шестеро мужчин, освещённые лунным светом.

– Парни, возможно, вам придётся привязать его, – крикнул им лейтенант, – иначе он упадёт!

Раздалось несколько смешков, и один из мужчин помог мне взобраться на лошадь, излучая при этом немое удовольствие от моей неуклюжести. Я робко сидел на животном, чувствуя себя крайне неловко: мой конь, в свою очередь, встревожился и возмутился. «Госпожа Жаклин» появилась более чем через десять минут, ведя лошадь с дамским седлом и одетая в нечто вроде разделённой юбки. Мэри, пошатываясь, шла рядом с ней с двумя объёмистыми сумками, и после жаркого спора с лейтенантом их прикрепили на седле другой лошади без всадника.