При этом важна не только символика, но и топология образа, его форма, границы, степень закрытости или открытости, направление движения, соотношение света и тьмы. Всё это позволяет трактовать внутренние пространства как формы бессознательной психической жизни, в которых личное и коллективное, биографическое и мифологическое переплетены в едином тканном слое переживания.

Психическое пространство в аналитической психологии перестает быть абстракцией. Оно становится картой, по которой можно ориентироваться в процессе терапии, навигационной системой души, отображающей путь индивидуации. Архетипические пространства снов и воображения оказываются не только отражением внутренних процессов, но и средством их активной трансформации, через символы, ритуалы и сознательную работу с образами. Именно это представление о живом, символически насыщенном и многослойном внутреннем пространстве становится философским и методологическим основанием пространственно-ориентированной психологии как современного интегративного подхода к работе с переживанием среды. носителей бессознательного знания о состоянии души и ее потребностях.

Современные исследователи, в частности, в области экологической психологии (Роджер Баркер, Джеймс Гибсон) и экопсихологии (Теодор Роззак, Энди Фишер), идут ещё дальше, говоря, что пространство не просто влияет на психику, оно входит в состав самого субъективного переживания мира, оно встроено в Я и становится частью экзистенциальной экологии личности. Психологическая практика в этом контексте начинает опираться на понимание того, что любая работа с человеком происходит в определённой пространственной ситуации, будь то терапевтический кабинет, дом, лесная тропа или внутреннее представление о «безопасном месте» в телесно-ориентированной терапии.

Пространство становится не только сценой, но и актером. Оно хранит следы травм и восстановлений, является активной средой, через которую происходит взаимодействие с миром. Особенно это проявляется в работе с телом, где каждый угол, предмет, конфигурация комнаты может усиливать или, напротив, блокировать психический процесс.

Вспомним также влияние символических пространств, лестниц, туннелей, дверей, комнат – в сновидениях, визуализациях, арт-терапии, эти фигуры не случайны, они несут на себе архетипическую и телесную нагрузку. Пространства жизни и пространства психики находятся в глубокой связи, переплетаясь, как две нити, формирующие канву человеческого бытия. Пространственно-ориентированная психология основывается на этом комплексном понимании, соединяя экологическое, телесное, символическое и архетипическое восприятие среды. Она рассматривает пространство как полисемантическое поле, где каждая форма, элемент или структура могут быть интерпретированы как отражение определенного состояния души, этапа жизни или внутреннего паттерна.

Пространство не только содержит нас, но и говорит с нами, направляет, указывает, запечатывает память или раскрывает скрытое. Оно становится зеркалом, инструментом и партнёром в психологической практике, особенно если подход к нему осуществляется через тонкое, символически настроенное и телесно чувствительное внимание.

В этой дисциплине работа с пространством неотделима от понимания восприятия как активного акта, в котором субъект и среда непрерывно сотворяют друг друга. Здесь опираются не только на архитектурную или экологическую составляющую среды, но и на то, как человек ее видит, чувствует, воображает и переносит на нее свои внутренние состояния. В этой связи любая комната, ландшафт или образ становятся важной частью терапевтического процесса, где пространство начинает играть роль посредника, проводника и резонатора психических изменений.